и поглядываю в сторону двери. Темно и я не вижу мамы, но то, что она так и стоит за дверью, взирая на происходящее непотребство, понимаю на уровне инстинктов. Видать, звериных.
— Племяш, — шелестит сбивчиво Мария, — ты опять завис? Давай быстрее!
— Ага, — отвечаю, — сей момент! Теть Маш, ложись-ка на спину!
— Зачем? И так нормально...
— Ложись, говорю!
Подсунув под спину тетке подушку и уложив ее, как надо, располагаюсь у нее между ног и снова вхожу с заднего хода. Зато теперь, хоть и впотьмах, я вижу ее глаза. По большей части они закрыты, но иногда открываются и смотрят на меня по-блядовитому. А как еще они могут смотреть, учитывая ситуацию? Но плевать уже на все, потому что чую — кончина близко. Ускоряюсь, вспоминая, как не далее, чем этим вечером наяривал на этой самой кроватке родную маменьку, которая теперь любопытствует за дверью и разряжаюсь в прямую теткину кишку так, как не разряжался еще никогда. Чувствую себя альфа-самцом в прайде, потому что, бешенно оргазмируя, рычу как лев с логотипа кинокомпании «Метро Голдвин Майер». А заодно несу какую-то бессвязную ахинею. Мощными струями накопленная где-то внутри меня сперма бьет в теткину задницу, а у меня закладывает уши. Однако даже с заложенными ушами я все равно слышу недовольство.
— Ну е-мое, племяш, — гундосит тетя Маша, — я не кончила!
— Плевать, — говорю, тяжело дыша и скатываясь с мокрой женщины. — Обойдешься! Сколько раз ты меня оставляла в подвешенном состоянии? Вот тебе ответочка...
— Я те дам ответочку, бессовестный! А ну быстро ныряй сюда, — показывает тетка пальцем на свою пипку, — и доведи дело до конца! Иначе не дам больше!
— Ну и хрен с тобой, — устало, но удовлетворенно отвечаю, почесывая волосатую грудь. — Не даст она... Куда ты денешься-то?
— Сволочь ты и паскуда!
— Угу.
— Узнаешь еще у меня! Чтоб еще раз я перед тобой ноги раздвинула — да ни в жисть! Гад ты, отлынивающий от обязанностей!
— Ага.
— «Агакает» он, свинота...
Тетка бьет меня кулаком в плечо, но мне сие — как слону комариный укус. Затем, так и не дождавшись от меня внимания, она принимается мусолить пальцами свой маленький клиторок, стараясь кончить, а я сладко растягиваюсь на кровати и закрываю глаза. Все прошло не так, как планировал, но все же моя маленькая мстя удалась. А угрозы Марфутки по поводу отлучения от тела я не воспринимаю всерьез — слышали такое не раз. Побухтит да успокоится. Сейчас меня больше всего волнует мама, которая наблюдала за перепихоном в щель двери, ведь завтра мне предстоит смотреть ей в глаза и о чем-то говорить. Разговор-то явно назрел. Тем более, что мне необходимо узнать, каким таким образом она вообще решилась на инцест. От тетки я сегодня так ничего и не узнал: не сдала она пароли, явки и хуету, хотя, по первоначальному замыслу, должна была.
Сейчас, когда отстрелялся в уютную попу, меня снова охватили тревоги и сомнения. Но на фиг! Все это завтра. А сейчас потихоньку погружаюсь в сон. Сморило меня. Пусть бы мне приснилось Черное море, на котором я никогда не бывал, но это вряд ли... Скорее всего, приснится мне тетя Маша, показывающая указательным пальцем на свое влагалище и требующая продолжения банкета.
Пусть уже и не в первый раз, но все равно непривычно... Не верю собственным глазам, которые отчетливо видят лежащую на спине поперек кровати мать с раздвинутыми ногами, согнутыми в коленях; не верю своим ладоням, которые легли ей на бедра и сжимают нежную кожу; и не
Фантазия на тему 
webmaster@3iks.ru