пары таких пухленьких, беленьких, нежных и идеально гладких валиков половых губ невольно заставил всклокотать его мужское начало.
— Ну, и чего ты стоишь, Жан? Подойти же и помоги мне! – Жозефина повернулась к мужу лицом, снова поставив ножку на табурет, и с улыбкой протянула ему подвязку.
Её голос опять зазвенел тем почти забытым колокольчиком, а в глазах вновь сверкнул тот самый огонёк, который сводил его с ума в первые месяцы их знакомства. От охвативших эмоций и воспоминаний мужчина так и стоял столбом и непонимающе моргал, будто ожидая какого-то подвоха.
— Но я никогда раньше не... – промямлил он, тыча пальцем в направлении шёлкового аксессуара.
— А ты думаешь, я это умею? – добродушно хихикнула Жозефина.
Она наивно хлопала ресничками и плавно отводила всё дальше в сторону бедро поставленной на табурет ножки. Сам тон её просьбы, как и весь контекст происходящего, мгновенно растопил мужское сердце. Он сделал шаг и взял в руки подвязку. Затем галантно встал на колено и стал закреплять её на бедре у супруги.
Вольно или невольно, но взор его тут же неминуемо устремился под приподнятый короткий подол пеньюара. Жозефина и не пыталась скрыть от глаз мужа свою начисто лишённую волос киску. Наоборот, будто бы желая облегчить процесс закрепления подвязки, она приподняла рукой край шёлковой ткани повыше.
Гладкий белоснежный лобок и красивая безволосая щелочка под ним тут же оказались под пристальным взглядом Жана. Его и до того уже всклокотавшее естество теперь окончательно вскипело и вздыбилось. В буквальном смысле слова – не помещаясь в штанах.
Стараясь не выдать участившегося дыхания и выскакивающего из груди сердца, в конце концов ему удалось справиться с норовистой подвязкой. Но встать на ноги и отдалиться от терзающей своей красотой женской прелести сил он в себе не нашёл, так и продолжая сидеть и смотреть жене прямо под задранный подол.
Тогда женская рука легла ему на макушку, медленно и ласково прошлась по волосам. А оказавшись на затылке, заставила сделать то, чего он так жаждал, но не решался воплотить в жизнь. Жозефина потянула голову мужа к себе, вынудив плотно уткнуться носом себе прямо в мягкий и идеально гладкий бугорок Венеры.
Такой знакомый и давно забытый запах изнывающей от похоти любимой женщины тотчас ударил Жану в голову. Дальше он действовал на инстинктах. Его рот мгновенно покрыл вожделенную щель целиком и жадно всосал в себя солоноватую плоть.
Протяжный и томный женский стон разнёсся по дому. Створки райских ворот распахнулись, пропуская вглубь возбуждённых и чувственных недр горячий, снующий во все стороны огромный мужской язык.
Крепко впившись пальцами в нежные ягодицы под шёлковым одеянием, Жан с жадностью вылизывал каждый закуток любимой киски. Былые эмоции и ощущения накрыли его с головой. От страсти он всё громче рычал словно дикий зверь, стараясь проникнуть языком поглубже в манящее женское естество.
Неповторимый аромат и терпкий привкус обильно сочащейся горячей смазкой вагины всё больше лишали мужчину рассудка. Жозефина, в свою очередь, громко вскрикивала от этой всепроникающей ласки и уже едва держалась на ногах.
Внезапно Жан резко вскочил, подхватил на руки жену, сделал пару шагов и повалил её спиной на кровать прямо поверх одеяла. Некогда любимое и оберегаемое ими обоими брачное ложе в последние годы было местом ночлега лишь одной Жозефины.
Однако теперь, когда она оказалась на нём лежащей на спине с задранными к потолку ногами, да ещё и с ничем не прикрытой, блестящей от любовных соков трепетной прелестью, всё вокруг снова заиграло прежними красками.
Спешно избавившись от брюк, Жан взобрался на ложе и покрыл пышущее желанием тело жены. Его вырвавшийся на свободу орган
Подхалим 4-я часть 