громко и мокро кончить. Но уверен, и это труда тебе не составит.
— Но... постой! Ты же сказал, он хранит жене верность уже много лет. Мне кажется, он просто не способен на измену!
— Ох, Матильда, ты плохо знаешь мужчин. Но могу тебя успокоить: в данном случае ему даже и изменять не придётся, поскольку он будет уверен, что переспал с собственной женой.
— Как это?
— А вот так. Добро пожаловать в мир чародейства и волшебства! Я научу тебя на время принимать чужой облик.
— Ого! А у меня и это получится?
— А вот мы заодно и проверим.
Часовых дел мастер вернулся в свою мастерскую после сытного обеда и снова засел за ремонт одного сложного и прихотливого часового механизма. Спустя минут десять вошла Жозефина. Как обычно, ни слова не говоря, она разулась и, топая по лестнице босыми ногами, поднялась на второй этаж, где располагались жилые комнаты.
Мастер ничуть не удивился такому поведению жены. Он лишь тяжко вздохнул и снова погрузился в мир часовых маятников, стальных пружин и латунных шестерёнок.
Во время работы он частенько придавался воспоминаниям о былых безумствах, которым они придавались с юной Жозефиной в той самой спальне, что расположена прямо над мастерской. Долгое время за неимением возможности вновь познать ласки её нежного тела, это стало единственной отдушиной для его истосковавшейся души.
— Дорогой, поднимись ко мне! Я хочу тебе что-то показать. – неожиданно раздалось сверху знакомым голосом.
— Одну минуту, ма шери́! – громко отозвался мастер, не отрывая взора от механизма. – «Дорогой»?.. – удивлённо пробубнил он уже себе под нос и тотчас поднялся со стула.
Столь неожиданное обращение супруги крайне удивило мужчину. Бросив всё, он почти вбежал вверх по лестнице. На одном дыхании преодолев два пролёта по девять ступеней, он постучал в закрытую дверь спальни, в которую не заходил уже так долго, что и вспомнить страшно.
— Да-да! Входи, я тебя жду... – ему показалось, что голос его Жозефины снова зазвучал тем уже подзабытым колокольчиком, что и много лет назад.
Округлив от удивления глаза, часовщик глубоко вдохнул, выдохнул, затем легонько толкнул рукой дверь и сделал шаг в неизвестность.
Он застал Жозефину стоящей перед большим зеркалом. Из одежды на ней был только коротенький пеньюар из тончайшего ярко-красного шёлка, отделанный по краям изящными кружевами. И больше вообще ничего!
Поставив босую ножку на небольшой табурет, молодая женщина пыталась завязать на бедре подвязку. Очевидно, она прилагалась к этому весьма эротичному и довольно смелому по тем временам одеянию. Дело в том, что носили такие наряды, как правило, дорогие проститутки. А приличные дамы, если и покупали нечто подобное, то исключительно для глаз любимого мужчины.
— Что это на тебе, Жозефина? – удивлённо произнёс часовых дел мастер.
— Гм... Не знаю... Просто давно собиралась и наконец решилась приобрести. Прямо из Парижа доставили, между прочим! Тебе нравится?
— Да, но... зачем? – лицо мужчины вытянулось в искреннем недоумении.
— Ну, а зачем такие вещи вообще покупают? Чтобы удивлять и эпатировать.
— Но кого?
— Тебя вот, например.
В этот момент капризная подвязка выскользнула из женских пальцев и слетела на пол невесомой лентой. Жозефина тотчас метнулась вслед за ней. Однако, чтобы поднять с пола шёлковый аксессуар, ей пришлось глубоко наклониться.
И сделала она это, нарочно почти не сгибая коленей и весьма недвусмысленно выпятив кверху свою аппетитную попку. Так, что венчающая коротенький подол кружевная кромка, поднялась выше середины ничем более не прикрытых ягодиц.
Неизвестно, что больше обескуражило часовщика: само отсутствие нижнего белья или же то, что он снова, спустя много лет, смог узреть во всей красе обнажённые прелести своей благоверной. Вид
Кира. Неожиданное знакомство 