От тёплой воды и последовавших за грубым вторжением мягких поглаживаний болезненные ощущения вскоре перестали терзать только что утратившее невинность тело.
Пребывая в полузабытьи, девица перестала дёргаться и сопротивляться. Её пухлые бёдра безвольно разошлись в стороны. Массивные белые груди с ярко-малиновыми сосками медленно приподнимались в такт размеренному дыханию. А глубокая щель стала источать горячие скользкие соки.
Раньше Матильде никогда не доводилось ублажать других женщин. Но сейчас эти навыки проявились как-то сами собой, откуда ни возьмись. Со знанием дела она терла и сдавливала молодую сочную вульву, теребила розовые лепестки и покручивала набухший похотник.
Буквально через пару минут холёные пышные телеса избалованной хамки вдруг затряслись как желе мелкой дрожью. Она изо всех сил напряглась на пару секунд и вновь безвольно обмякла, окончательно утратив связь с реальностью.
Матильда вынула пальцы из чужой раздраконенной промежности и стала брезгливо омывать их от смазки водой из ванны. В тот момент мочалка с круглой деревянной рукоятью сама собой медленно подплыла и коснулась запястья. Странная мысль вдруг посетила неокрепший ведьмовской разум...
Недолго думая, она схватила банную принадлежность и погрузила в мыльную воду. Прикусив нижнюю губу и щурясь от усердия, коварная мстительница посвятила несколько секунд тому, чтобы до основания ввести гладкую деревянную ручку в совсем недавно порванную половую щель.
После этого довольная собой, она убрала с головы крепко спящей жертвы своих деяний халат, забрала опустевшую корзину и покинула заполненное паром помещение. На выходе не забыла любезно кивнуть на прощание пожилому дворецкому.
— Хочешь об этом поговорить? – поинтересовался Крафт через пару минут.
— Нет.
— Да ладно, давай поговорим!
— Не хочу. Давай лучше помолчим.
— Как скажешь...
Матильда некоторое время безмолвно шагала в сторону дома.
— Молчишь? – не выдержала она наконец, обращаясь к Крафту.
— Молчу.
— Потому что я дрянь и поступила ужасно?
— Нет. Молчу, потому что ты об этом просила.
— Но я же дрянь? Так ведь?
— Нет.
— Но дрянь же...
— Не-а!
— Дрянь...
— Нет, Матильда, никакая ты не дрянь. Просто у тебя обострено чувство справедливости, и я бы не сказал, что это так уж плохо.
Голос фамильяра звучал теперь не в голове, а раздавался в ушах странным эхом. Вокруг неожиданно стало темно. Открыв глаза, девушка вдруг поняла, что всё ещё лежит в своей постели. Она удивлённо приподнялась, зажмурилась и потрясла головой.
В ярких лучах утреннего солнца Крафт восседал на стуле рядом с кроватью. Скрестив на груди лапы и вскинув голову кверху, он с деловитой надменностью наблюдал за пробуждением юной ведьмы.
— Но почему я... Я же... А как же?..
— Да успокойся ты, это был сон.
— Сон? Всего лишь сон?! – в голосе девушки слышалось облегчение, граничащее с ликованием.
— Вообще-то, не «всего лишь», а сон-предзнаменование. – обиженный лягух встал на задние лапы, отвернулся и недовольно зашлёпал ластой по деревянному сиденью.
— О, кстати... Ты ведь тоже там был!
— Ага, я в курсе. – буркнул он, не поворачивая головы.
— Ладно, ладно, не дуйся. Просто я ещё не знаю всех этих правил и тонкостей. Но ты ведь меня научишь? – Матильда легонько коснулась рукой бархатистой макушки своего фамильяра.
Тот в ответ растёкся в довольной улыбке и зажмурился от удовольствия. Однако спустя пару секунд встрепенулся, оттолкнулся от стула мускулистыми лапами и нырнул к Матильде под одеяло. В следующий миг дверь в комнату распахнулась, и в неё, кряхтя от натуги, вошла мать девушки.
— Вот, отнесёшь это в дом мадам Круже. – сказала она, поставив на пороге увесистый таз с чистым бельём.
Уже через несколько минут исполнительная и ответственная девчонка с фамильяром во чреве семенила по утоптанной тропе, держа под мышкой ношу с накрахмаленными
Они встретились случайно 