Звучит? Лично у меня сразу всё мокнет, когда я так про себя думаю.
Для женщин больше используют "мастурбация" или "рукоблудие". "Суходрочка" женщине явно никак не подходит. Лично у меня там совсем не сухо, когда я этим занимаюсь. "Рукоблудие", конечно, с негативным оттенком, типа "блуд" какой-то. А "мастурбация" или "ипсация" - слишком медицинские слова, чтобы вызывать приятные ощущения внизу живота.
Почему я узнала тебя так поздно и как же я жила без тебя?! Не понимаю, как это так долго обходило меня стороной! Тем более, что мои органы оказались для неё просто созданы. Как ещё можно было бы погасить тот пожар, который разожгла во мне сексуальная связь с собственной кузиной?!
Я занималась этим постоянно. Дома, в школе, в подъездах. Постоянно думала об этом, планировала, предвкушала, стремилась к ней, как к глотку воды в жаркой пустыне.
Начинала я ранним утром, если успевала проснуться раньше всех. Только пришла в себя и сразу руку в трусики. Там уже влажно. Несколько полусонных движений пальцем на клиторе лежа на боку, лицом к стене и стиснув зубы, чтобы не застонать и "бабах" - уже пронзённая оргазмом пытаюсь удержать судороги. А через минуту уже бодро вскакиваю с постели! Следующий оргазм - в ванной. Туалет, умывальник, быстро прислониться к стиральной машинке, зажать полотенцем рот. Ловкий палец ныряет в озеро в щелке, набирает слизи между уже разгоряченных губок, переносит смазку на бугорок клитора и трёт, трёт. Новый оргазм, ещё сильнее и ярче. Здесь уже можно дать судорогам хорошенько помучить всё тело. Холодная вода на лицо, перевести дыхание, погасить радость в глазах и вуаля: папа, мама, ваша скромная и примерная дочка в строгом школьном платье и белом передничке готова к школе!
Конечно, белые переднички были только по праздникам, в другие дни - школьная форма: блузка и темная юбка до колен. Остатки пережитого удовольствия в туалете и развратные мысли в голове, создавали во мне ощущение пошлой двойственности: пуританский вид и одежда, и низменное, распущенное нутро. Я немного стыдилась своих мыслей, боялась вновь возникшей своей одержимости, но и наслаждалась ею одновременно. С этим ощущением и шла в школу: сама невинность, "грязная" онанистка дважды кончившая за утро. «Как и большинство девочек вокруг», - почему-то успокаивала себя я. Мне нравилось думать, что мои ровесницы тоже делают это в самых неожиданных местах. Я вглядывалась в их лица и представляла, как они шалят у себя в трусиках дома, в классе, в туалете. От таких фантазий, щеки мои, кажется, постоянно алели, глаза сверкали, а в трусах парило. Ерзания на стуле ещё больше подогревали градус моей сексуальной горячки.
Поэтому на переменах, мне было нужно ещё кончить, чтобы выдержать этот день и не сойти с ума. Благо, что получалось у меня это очень быстро. Не более минуты требовалось мне зайти в кабинку на третьем этаже (единственное место в школе, где они закрывались), справить малую нужду, потом прислонившись к стене и приподняв юбку, запустить руку в трусы и доставить себе удовольствие. Когда мне хотелось быть еще более "падшей", я спускала колготки и трусы до колен, выпячивала таз и смотрела как моя рука порхает над моей горящей желанием «мохнатой» "девочке". Я стояла и представляла, как дверь кабинки распахивается, и кто-то, мальчик или девочка, видит меня в таком положении. И от сознания запретности и пошлости этой картинки, моё удовольствие было еще ярче.
Тяжело было при этом не кричать. Хотелось стонать, орать и биться. Но приходилось держать себя в руках, и я до боли закусывала губу, или руку.
Впусти меня 