на первом курсе мединститута. Ближе к зиме, когда мы все в группе передружились, я стала все чаще и чаще ловить себя на том, что любуюсь своей одногруппницей, Настей.
Это была миниатюрная "беленькая" девушка, со светлой кожей, пепельными волосами, узким красивым личиком, заостренным как у куколки к подбородку. У нее была непропорционально большая грудь для её изящной тонкой талии. Но последняя переходила в призывный округлый стан, не уступающий в значительности груди. Все парни зависали, глядя на то, как она в белом халате на одно бельё ходила по коридорам больницы. И я вместе с ними. Она замечала это внимание к себе, тушевалась и стеснялась до румянца на щеках. Но одеваться всё также смело не переставала.
— Кыш - кыш, - похабники, - отгоняла я мальчишек, сама прижимаясь к ней при любом удобном случае.
Разумеется, за мое заступничество она прониклась ко мне доверием. В вопросах взаимоотношений полов я как-то само-собой стала для неё авторитетом. Она много расспрашивала что и как в этой, как выяснилось, совершенно неизвестной для неё области. Что такое оргазм, как его достигнуть, у кого он бывает. Как заниматься оральным сексом, не противно ли это, что делать со спермой и тому подобное. Однажды я не выдержала и прямо спросила её, неужели у нее никогда не было оргазма?! Она на секунду задумалась, и покачала головой:
— Неверно нет. А как он выглядит, может я не заметила?! - пожала она плечами.
— О, если бы он у тебя был, ты бы его заметила! – со смехом заверила я., - И что, ты никогда сама себе не..., - промедлила я с окончанием вопроса.
— Ты про что? Ой нет, сама себя? Ты что, никогда!?, - замахала Настя руками и стала темно-пунцовой. - Да я и не умею. Мне мама запрещала даже смотреть в ту сторону, не то что руками там лазить.
— Бедная девочка, - а ты не спросила маму как она тебя зачала, каким местом? - удивилась я.
— Да всё понятно, но она как-то с детства вбила мне в голову, что правильным девочкам там себя трогать нельзя. Так и сложилось, что с детства стараюсь там руками не касаться. Вроде как это только для мужчин, после свадьбы и только для детей.
— Ну а ты что-то оттуда чувствуешь, вообще, какие-нибудь желания, там, неудобства?
— Конечно, там что-то происходит, иногда по ночам так всё сжимается, не могу заснуть потом. И мокро бывает, хоть выжимай.
— Это полное безобразие! В наше время и такой дремучие предубеждения! Ты, как будущий врач прежде всего должна знать своё тело и уметь им пользоваться!
— А ты умеешь? - распахнула она глаза с надеждой.
— Ну да, не всё, но немного знаю и чуть-чуть умею, - скромно ответила я. - Могу даже показать. Последнее я говорила с замираем сердца, так как очень хотела, чтобы она согласилась.
— Это было бы здорово! Только когда и где? Это же надо в постели наверно?
— М.. можно у меня. Послезавтра с ночевкой. Я буду дома одна.
— Тогда договорились, поедем к тебе после института, обрадованно заключила она и потрепала меня по руке.
Меня взяла оторопь от того, как неожиданно замечательно все получилось. Поразмыслив, я решила, что весь этот разговор и был Настей спланирован исключительно, чтобы это закончилось назначенным свиданием. "Хорошо, - подумала я, - "меня похоже только, что сняли". И довольно улыбнулась.
Остаток дня и следующий Настя провела как обычно, общалась, смеялась. Но ближе к концу занятий, она всё больше суетилась, не находила себе места, или глубоко задумывалась, глядя в
Сон в весеннюю ночь 