на людях. У каждого из нас было с собой несколько смен одежды, и мы полоскали испачканную одежду в реке, но это только на руку.
Мы не услышали ни слова протеста от преподобного Паркера Андерсона, нашего двадцатисемилетнего богослова-пастора. На самом деле он и его жена, Мишель, делали то же самое, что и все мы. Паркер мне нравился. Казалось, он никогда не унывал по поводу себя или нашей ситуации, и всегда был готов поговорить с любым, кто был в унынии.
Я спросил его, могу ли называть его "падре", потому что где-то читал, что к капелланам на борту кораблей ВМС во время Второй мировой войны, независимо от их религиозного ордена, обычно обращались именно так. Паркер ничуть не возражал, и приветствие "падре", прижилось в группе с самого начала. Это просто казалось правильным.
* * *
На следующий день после нападения медведя, мы провели первый полный день на тропе, идя неизвестно куда, в неясном направлении к цивилизации и безопасности. Весь вчерашний день мы торопились, стараясь пройти как можно большее расстояние между нами и мертвым медведем. Нам это удалось, но в то первое утро на тропе, у нас болели ноги и спина. В тот первый полный день похода мы, наверное, не прошли и десяти миль, хотя были в движении двенадцать часов. Это было сравнительно легко, большую часть пути мы шли рядом с рекой (но не рядом с ней). Это было хорошо. Нам нужен был легкий путь на некоторое время, чтобы привести себя в рабочее состояние.
Нам повезло, что все мы были в хорошей физической форме, для обычной группы мужчин и женщин, но наша повседневная жизнь до этого приключения, не включала походы на большие расстояния. Нашим телам потребовалось несколько недель, чтобы приспособиться к физическим нагрузкам, связанным с постоянным движением при дневном свете, подъемом или спуском с хребтов и карабканьем по валунам, когда наш путь вынуждал нас преодолевать береговую линию реки. Однако уже через три недели после начала похода, все мы вошли в привычный ритм, и нам больше не приходилось каждое утро бороться с уставшими, нежными мышцами.
Стали проявляться индивидуальные черты. Пенни Мартин, которая работала в банковской сфере, как и ее муж, занималась легкой атлетикой в средней школе и продолжала бегать во взрослой жизни. Она легко приспособилась к пешим прогулкам в течение всего дня и, вероятно, могла бы каждый день укладывать всех нас под горизонт, если бы напрягалась.
Ее муж, Лайл, был еще одним заядлым рыбаком, и у него была своя очередь с жаберными сетями. Благодаря ему и Падре, в любое время, когда мы были рядом с ручьем или рекой, у нас была рыба на ужин, опираясь на их опыт.
Райан Дилейни оказался лучшим поваром в группе, и он взял на себя эту задачу на постоянной основе, поджаривая все, что Лайл и падре приносили с реки, или дичь, которую приносили другие. Когда мы шли, мы собирали ягоды с кустов рядом с нашим маршрутом, дикий лук или что-то еще, чтобы добавить в общий котел, за который отвечал Райан.
Я был назначен охотником. Я брал винтовку Remington, отходил от линии марша и пытался завалить косулю - иногда оленя, или лося, или еще кого-нибудь. В начале у меня было всего тридцать патронов к винтовке, и я выпустил три в гризли. Оставшимися я распорядился очень, очень осторожно и сделал так, чтобы каждый патрон был на счету, подойдя к цели как можно ближе.
Шэрон стала охранником лагеря, обычно носила мой. 357 magnum, чтобы сопровождать одного-двух человек в туалетные траншеи, которые мы рыли, охранять
Проститутка по желанию 