В итоге это была долгая ночь. Мы просмотрели дневники Доун и обнаружили, что Стив был первым и единственным с тех пор, как мы поженились. Была неосторожность на одну ночь незадолго до того, как мы поженились на ее девичнике, и это не привело ни к чему, кроме того, что она сделала парню минет. Кроме этого, больше ничего не было. Еще одна вещь, которую я отметил, заключалась в том, что единственный дневник, на котором был замок, был тем, который я вскрыл.
Я обнаружил, что за эти годы она записала кое-что о нас и о том, как сильно она меня любила. Я взволнованно читал о времени, которое мы провели на консультациях, и, как бы ни открывали глаза эти записи, они все равно не очень-то мне помогли. Я продолжал возвращаться к ее последнему дневнику.
Что мы оба знали, прочитав ее дневники, так это то, что Доун любила меня, но она каким-то образом увлеклась этим парнем Стивом и не могла удержаться от измены. Это глубоко ранило меня, до самых костей. Единственное, что говорило в ее пользу, так это то, что она упомянула, что эта двухнедельная поездка будет ее последней, и она надеялась, что это положит конец их роману. Она написала, что в любом случае планирует прервать его.
Доун действительно написала, что собирается рассказать обо всем Линн в надежде, что это заставит ее найти в себе силы порвать со своим возлюбленным и вернуться ко мне. Она почему-то чувствовала, что, если Линн или кто-то еще узнает об этом, Доун соберется с силами, чтобы уйти. Она очень рисковала, что Линн все еще будет ее подругой или, что еще хуже, Линн не скажет мне. Она честно видела, что это не сработало, так что теперь она собиралась прекратить это в этой поездке.
Было два часа ночи, когда мы наконец перестали читать ее дневники. Я пригласил Линн переночевать у меня, и она согласилась. Она осталась в старой спальне Сары, а я лег спать в гостевой спальне.
Вся моя жизнь внезапно показалась неправильной. Моя двуспальная кровать стояла там, в нашей главной спальне, и, казалось, дразнила меня тем, насколько хрупкой на самом деле была моя жизнь. То, что я считал абсолютным, таковым не являлось. Я обнаружил, что терпеть не могу видеть Доун в нашей спальне, поэтому мне пришлось спать в другой комнате. Мне нужно было там, где не было бы ее вещей, что заставило бы меня думать о ней и усилило бы мою боль.
Я спал плохо и обнаружил, что на следующее утро совсем не чувствовал себя отдохнувшим. Я проснулся около десяти и просто лежал в постели и думал. Мои мысли не были упорядочены, как обычно. На самом деле мои мысли вообще не могли сосредоточиться на чем-то одном в течение длительного времени.
Стук в дверь заставил меня немного сосредоточиться.
— Эй, соня... Хочешь позавтракать? Я приготовлю яичницу с беконом и тосты.
Голос Линн был приглушен из-за двери.
— Привет, Линн. Да. Я спущусь через минуту или две. Я хочу сначала принять душ.
— Хорошо. Дейв, ты в порядке?
Я слышал беспокойство в ее голосе. Линн была милашкой, это уж точно. Я не совсем уверен, как бы все зашло так далеко, если бы она не была рядом, чтобы помочь мне, как она это сделала. Я многим ей обязан за все, что она сделала до сих пор.
— Примерно настолько хорошо, насколько я могу быть в порядке, учитывая происходящее, Линн.
— Да. Я так и думала. Тогда увидимся через несколько минут.
2:1 в нашу пользу 