Наконец, через пару дней, он всё-таки не выдерживает, подходит ко мне и спрашивает напрямик:
— Мама. Ты приходила ко мне ночью. Зачем?
— Я приходила к тебе ночью? Ну, если приду ещё, то спроси зачем, - засмеялась она.
Надо было видеть его лицо.
***
В этот раз, когда я вошла ночью, он быстро поднялся с дивана и подошёл ко мне.
— Ты велела мне спросить, зачем ты пришла, - произнёс он, стоя напротив, напряжённо глядя на меня.
— Зачем пришла? Мне уйти?
— Нннет... Нет! Прости, я просто дурак, проговорил он торопливо – Я просто... Я просто не верю происходящему.
— Я люблю тебя, - произнесла я – Люблю больше, чем кто бы то ни был. Больше тёти Жени.
— Он закрыл глаза и издал мучительный стон.
— Боже, какой же я дурак!
— Ты говорил, у тебя отняли меня? Видишь, я вернулась к тебе.
Он протянул руку и завороженно смотрел, как она касается моего локона, скользит кончиками пальцев по щеке, шее, обнажённому плечу.
— Так не бывает, - произнёс он наконец.
— Я настоящая, - заверила я его шёпотом.
— Он смотрел на меня счастливыми глазами, сияющими даже в темноте.
— Мама... – произнёс он мечтательно – Ты ведь знаешь, я помню многое. Я помню, как твоё лицо склонялось надо мной, и я безошибочно ощущал твой запах, я помню наяву, так пахло твоё лицо, и волосы... Твои волосы пахли немного по-другому, и они щекотали мою кожу... Ты не представляешь, какое это было счастье!..
Его тело непроизвольно качнулось ко мне.
— Ляг в постель, - попросила я его негромко.
Я медленно приближаюсь к нему, лежащему на спине. У него прекрасное молодое тело, мускулистое и почти полностью обнажённое, так что я могу его рассмотреть, впервые позволяя себе это. Присаживаюсь на самый краешек постели и склоняюсь над его лицом так близко, что ощущаю его дыхание. Целую его лоб, глаза, нос...
— Вот так?
— Да! Как хорошо!.. Но я не знал тогда, что можно так...
Он осторожно удерживает меня за шею и, приподнимаясь, прижимается губами к моему веку, затем к другому. С закрытыми глазами, я подставляю лицо под его поцелуи. Подобные поцелуи были ранее немыслимы, но сейчас...
— Что может так выразить свою благодарность к тебе, источнику моей жизни! – прозвучало в тишине.
Дальнейшее было странной игрой, в которой мы, как бы играли, боролись за возможность поцеловать лицо другого. В итоге, подчиняясь силе его рук, я уступила ему это право. Пассивная роль ребёнка, которого целует любящая мама, его уже не устраивала. Он отодвинулся назад, приглашающе притянул меня к себе, и я легла рядом. В спальне рядом с мужем остывало место, где лежала Наташа, а здесь происходило немыслимое, в котором я лежу в постели с сыном. Если бы прямо сейчас сюда зашёл муж и увидел нас, я даже не представляю, какая бы это была катастрофа. От осознания этого у меня тревожно засосало под ложечкой, и хлынувший в кровь адреналин заставил меня сладостно содрогаться от ощущения непреходящей опасности.
Я ничего не делала, просто лежала и ждала, отдав инициативу в руки Паши. Павлик мягко обнял меня, придвинулся и принялся целовать моё лицо, затем шею под ухом, при этом навалившись на меня. Я слышала его учащающееся дыхание, и слышала собственное, такое же частое. Наша произошедшая близость, открывшая путь к этим нескромным поцелуям, сделала нас похожими на любовников, а не на маму с сыном. Проснувшаяся во мне Наташа с возмущением кричала, что мы не можем быть любовниками, это пошло и грязно. «Любовь не
Анонимные рогоносцы 