готов. Ярослав забирает со стола папку, надевает фуражку. Можно идти. «Пальчики» он оставить не боялся, ладони обработаны специальным составом. По возвращении нужно будет избавиться от специальных вставок, которые, будучи за щеками, меняли форму его лица, избавиться от полицейской формы, сдать людям сестры полицейский автомобиль. Да, да, самый натуральный полицейский автомобиль – с «люстрой» на крыше, в специальной раскраске. И готовиться к новой акции. Врач – следующий.
ЯРОСЛАВ. ОХОТА
Доктору было плохо. Очень плохо. Просто хреново. После недельного запоя его накрыло сильное похмелье. Он сидел и опохмелялся, употребляя темное пиво. Благо он в отпуске и на работу идти не нужно. Черт, пиво кончается и нужно снова идти в магазин. Он начал собираться, в этот момент прозвучал дверной звонок. Чертыхаясь и постанывая от головной боли, доктор пошел открывать дверь. На пороге оказался посыльный из интернет магазина. Молодой мужчина, в униформе, лицо симпатичное. Было бы симпатичным, если бы не здоровенное родимое пятно, на всю щеку. Да ещё и поросшее волосками. Бр-р-р!
— Вам посылка.
— Мне?
— Ну не мне же! Вы ведь Дашевский Владислав Сергеевич?
— Да, это я. Но... Я не буду платить за посылку!
— Все уже оплачено, мне нужно только вручить. Паспорт предъявите, пожалуйста.
— Пройдемте, - Дашевский потащился вглубь квартиры, курьер пошел вслед за ним, закрыв входную дверь. Дашевский начал рыться в ящике стола, ища паспорт. Найдя его, он передал документ курьеру. Тот внимательно изучил документ, после чего вернул его владельцу и протянул ведомость.
— Распишитесь в получении.
Чертыхаясь, Дашевский присел за стол, оставив курьера за спиной. Он успел поставить на ведомости свою закорючку, после чего его затылок взорвался болью и он потерял сознание.
Ярослав сидел на табурете и разглядывал доктора, которого он надежно примотал скотчем к креслу. Крепко сдал лекаришка, видать регулярные погружения в «синюю яму» дали о себе знать. Ничего, скоро он будет выглядеть еще хуже. Ярослав терпеливо ждал того момента, когда доктор придет в себя. Вот, веки дрогнули, дыхание изменилось. Очухался, голубчик.
— Хватит притворяться, док. Я же вижу – ты очнулся. Открывай глазки. Давай пообщаемся. Орать не советую. Бессмысленно это. Дом сталинской постройки, толстые стены, твоя квартира угловая, на пятом этаже. Добротные стеклопакеты, хорошая звукоизоляция. Соседи на работе. Никто твои вопли не услышит. А если будешь орать – я тебя огорчу. Очень сильно огорчу. Ты врач, дерьмовый, но все-таки врач и должен понимать – знающий, умеющий человек может причинить другому человеку очень сильную боль. А я умею, меня этому учили. А учился я очень хорошо.
Эскулап открыл свои мутноватые глаза, и оторопело уставился на Яра. Так они недолго играли в гляделки, наконец доктор заговорил.
— Ты... Кто... Че надо...
— Пообщаться надо. Поговорить о делах твоих, скорбных.
— Каких еще делах?
— Каких делах? Ты работаешь в медсанчасти исправительной колонии. Несколько лет назад там рожала молодая женщина. Родила неудачно, ребенок погиб. Помощи при родах ей никто не оказал. Я хочу знать, почему так получилось. И не вздумай мне врать, за каждую попытку обмануть меня я буду отрезать тебе палец. Вот этим вот девайсом, - и Ярослав выложил на стол самый обычный садовый секатор.
— Я... Я не хотел. Это был приказ Хозяина. Я докладывал ему, что бабу нужно отвезти в больницу, что там был сложный случай. Он приказал мне ничего не делать, оставить все на самотек. Выживут роженица и младенец или нет – как получится. Не важно. Баба выжила, младенец - нет.
— Понятно... - Ярослав пристально смотрел на эскулапа и тому стало страшно. Очень страшно. Вплоть до того, что он банально обмочился.
Мажорка и колхозница.Часть 3 