хлопчатобумажного халата, надетого на ней, разошлись, и нам с отцом полностью стали видны голые ноги и ляжки, вплоть до трусов. И теперь и папаша убедился, что его пожилая мать носит чёрные плавки.
А так же чёрный лифчик. Бретельки бюстгальтера чёрного цвета виднелись у бабки сверху в вырезе халата.
Поскольку руки у бабы Нины были заняты банкой с квасом и кружками, она даже и не пыталась запахнуть полы халата. Так и шла к нам, сверкая голыми ляжками.
На ногах у матери Витька, вместо туфель на каблуках были надеты перламутровые шлепки. Пожилая женщина не надела на ноги носки. И я явственно увидел в вырезе босоножек спереди её пальцы с накрашенными красным лаком ногтями.
Бабка красила ногти не только на руках, но и на ногах. А это красноречиво говорила о том, что она не хочет стареть и ей нужен член.
— А Костя больше тебя наколол дров, Витя. Что же ты сыну поддался. - засмеялась баба Нина, обнажив при этом белые, словно у молодой женщины, зубы и блеснув на секунду золотыми коронками, которые у нее были вставлены сзади.
Она поставила банку с квасом на пенёк и, открыв её, налила нам по кружке пенистого напитка.
— Ну ты сравнила, мам. Ему восемнадцать, а мне сорок. У Кости дури в два раза больше, чем у меня. - ответил матери Витёк, беря у неё из рук налитую кружку с квасом, с краёв которой текла коричневая пена.
Квас был красным и ядрёным. В этом я убедился, едва сделав глоток, как у меня с непривычки спёрло дыхание, как от бабкиного самогона.
— У тебя квас, Нин, словно твоя самогонка. Бодрящий, аж дыхание сводит. - сказал матери Витёк, назвав её по имени.
Отец выпил кружку кваса и крякнул, вытирая усы от пены, словно это было пиво.
А я стоял рядом и, допивая налитый в кружку квас смотрел на папашу. У того в трико спереди выпирал здоровенный бугор от вставшего колом члена. Взрослый сын возбудился, увидев под халатом прелести своей пожилой матери. И у него встал на неё член. Впрочем, как и у меня.
На нас с отцом были надеты трико и футболки. И стоящая рядом с нами баба Нина прекрасно видела наши стояки, выпирающие в трико. И нужно было заметить, она без стеснения их рассматривала, слегка прищурив накрашенные тушью глаза.
— Ещё часок поработайте и идите в дом на обед. Вас окрошка в холодильнике дожидается. И по сто грамм налью за обедом. - баба Нина сняла банку с квасом с пенька и поставила её в тень под сарай.
И ещё раз стрельнув наглыми глазами торгашки. По нашим с отцом стоякам в трико, а бабка всю жизнь проработала в торговле, повернувшись к нам задом, пошла в дом игривой походкой, виляя бёдрами на ходу.
— У нее ляжки - отпад. Лучше, чем у Зои и Оли вместе взятых. А трусы чёрные. Такие только шалавы носят. - возбуждено сказал Витёк, смотря в след своей матери, которая ушла в дом, оставив нас стоять возле сарая с бешеными стояками.
Теперь и отец увидел у своей матери внизу под халатом, надетые на ней чёрные плавки. И возбудился от этого не на шутку.
— У твоей матери не трусы, а плавки на жопе надеты. Точь в точь, как у Зои. Она блядь, пап. И вечером с ней проблем не будет. Думаю, что сама с радостью ляжет с нами в общую постель. Возможно, поломается для вида. Но ляжет и раздвинет перед нами свои обалденные ляжки. - сказал я отцу, доставая из пачки сигарету, и,
Необычные похождения моей киски и её друзей. Часть - 10 