был невероятно мускулист. Его профессиональное футбольное прошлое было очевидным. У него было несколько больших шрамов на коленях, где он, очевидно, перенёс операцию. У него не было такого большого живота, который она обычно ассоциировала с футболистами. Она предположила, что он, должно быть, сильно похудел после футбольных дней. Он скользнул рядом с ней под одеяло. Ей сразу стало теплее и в то же время очень неуютно. Единственный способ для них обоих оставаться на подушечках - либо лежать на боку, соприкасаясь телами, либо, по крайней мере, наполовину друг на друга. Аллендер повернулась к Рейнсу спиной, и он сделал то же самое. Его спина казалась ей очень широкой и тёплой, и неловкость ситуации долго не давала ей уснуть. Рейнс, казалось, не испытывал таких трудностей, и его дыхание было медленным и тяжёлым. Ритм убаюкал её, и она задремала.
Когда она проснулась, было темно, как смоль, и ей показалось, что она проспала пару часов. Они ворочались во сне, пока Рейнс не оказался на спине, а она не легла на него. Её щека лежала на его груди, а грудь была прижата к его боку. Каким-то образом она неосторожно подняла ногу, пока она не оказалась над ним и киска не упёрлась в его бедро. Её бедро покоилось на его члене, и он был сильно возбуждён под ней. Рука под ней была обёрнута вокруг её спины, и она чувствовала, как его рука лежит на изгибе её спины чуть выше ягодиц. Ощущение было настолько эротичным, что она чувствовала влагу своей киски между бёдер. Когда она проснулась, она бессознательно терлась своей киской о его бедро между её бедрами и была в ужасе. Она почувствовала, как его рука скользнула по её спине, и с ужасом поняла, что он не спит и знает, что она делает. Она не знала, знает ли он, что она проснулась, и подумала, что просто осторожно повернётся к нему спиной. Она начала двигаться, и вдруг его рука скользнула вниз и обхватила её ягодицы, закрыв одну щёку и прижав её к своему бедру. Прикосновение вызвало непроизвольное движение, когда его бедро потерлось о киску, и её план незаметно перевернуться был сорван. Это была самая неловкая ситуация, в которой Аллендер когда-либо оказывалась, и она молча проклинала своё предательское тело за то, что оно поместило её сюда.
Он согнул бедро, и это заставило её снова пошевелиться, и стон едва не сорвался с её губ. Когда его рука скользнула в её трусики и погладила шелковистую кожу ягодиц, она начала сходить с ума. Её бёдра продолжали медленно извиваться, что она не могла контролировать, и она чувствовала, как по ноге стекает влага. Она не смела пошевелиться, чтобы он не заметил, что она проснулась, но когда его пальцы пробежали по её промежности и один большой палец скользнул в сливочную плоть её киски, её притворство было обнаружено и улетучилось, когда она громко застонала и толкнулась в его руку. Другой палец нашел эрегированный бугорок клитора и ещё больше подорвал её волю к сопротивлению, когда его другая рука обхватила одну большую грудь и потянула и повернула маленький сосок. Аллендер никогда в жизни не чувствовала себя такой возбуждённой, и когда умелые пальцы манипулировали клитором и толкались во влажную киску, она взрывно кончила. Она почти ничего не заметила, когда он немного отодвинулся в сторону, перекатывая её на спину и оттягивая трусики в сторону.
Его член оказался внутри неё прежде, чем она полностью осознала, и оргазм, который она только что испытала, начался снова. Она чувствовала, как
Дела давно минувших лет 