второсортный помощник прокурора и его слабак приятель-адвокат? Это было унизительно. Если учесть, что это случилось в захолустном городке - столице Нью-Йорка, где все друг друга знают, - это было неприемлемо. Он должен был отомстить.
Как он мог просто оставить это? Он видел, как этот милый маленький рогоносец Фицджеральд смеется над ним, потому что Салливан одержал над ним верх. Фрэнк был рожден, чтобы быть главным. Он был крупным физически, ходил в лучшие школы, всегда был обеспечен материально; но эти двое забрали его деньги и задели его гордость. После этого его отчитал Сол Соломон, как школьника, и предупредил, чтобы он держал штаны застегнутыми. Соломон сказал ему держаться подальше от Салливана. Он сказал, что этот придурок может завестись и стать опасным. Кто же тогда Фрэнк, второсортный неудачник?
— Ты всегда ездишь так медленно? - спросила привлекательная брюнетка на пассажирском сиденье «Мерседеса».
Эта девушка была не в его вкусе. Он предпочитал девушек более высокого класса и, по возможности, замужних. Официантка Трина была хороша собой, но не замужняя и с детьми. Он познакомился с ней сначала в баре, где она работала, а затем недавно в маленькой кофейне за углом от его офиса. В баре она была прохладна по отношению к нему, но позже за стойкой кофейни улыбалась, подходя. Она была не из его класса, но поскольку этот урод Соломон закрыл ему доступ к офисному пулу, ему приходилось брать все что можно. Она также знала, как отрываться и где найти товар.
— Просто осторожничаю - хочу, чтобы мы добрались целыми и невредимыми, - сказал он.
— Просто я думала, что ты будешь больше волноваться, - сказала она, проводя рукой по его бедру и слегка хихикая.
— Но, ваша честь, моему клиенту отказывают в его конституционных правах, - в десятый раз произнес адвокат Мэтью Розенкранц. Мэтт не был плохим адвокатом, у него просто было плохое дело. Он был высоким уважаемым адвокатом пятидесяти с чем-то лет, который в возрасте двадцати семи лет окончил юридический факультет Корнелла и занялся семейным юридическим бизнесом. Там он сделал скромную карьеру благодаря своему необычайному упорству и в целом приятному нраву. Но он истощил терпение судьи Томпсона.
— В последний раз повторяю, если мистер Салливан настолько заблуждается, что хочет предоставить вашему клиенту иммунитет от судебного преследования по этому делу, он не может отказаться от дачи показаний, - сказал Его честь, а затем обрушился на меня с язвительными словами:
— Не думайте, что я не сообщу об этом в соответствующие органы, мистер Салливан. Не знаю, какая грязная политическая сделка была заключена, но я, со своей стороны, не собираюсь молчать.
Мне показалось, что у судьи немного вспыльчивый характер, но вот люди говорят, что и у меня тоже.
В зале заседаний Большого жюри позицией сенатора Хоффмана было в равной степени страх и гнев. Члены жюри не испытывали к нему особого сочувствия. Меня отвела в сторону одна из заместителей генерального прокурора, работавшая с этим жюри, и ознакомила с его составом.
— Они немного староваты, что не является необычным. Они уже давно сидят, и им легче, если у них нет срочных обязательств. Председатель - азиатско-индийская женщина лет шестидесяти, натурализованная гражданка, очень гордая этим фактом и серьезно относящаяся к своим обязанностям здесь. Очевидно, она ознакомилась с процедурой работы Большого жюри и знает, что может задавать вопросы. Немного сложновата, если бы мне пришлось делать это заново, я бы ее не выбрал. Остальных можно вести, если нужно, - сказала она.
Я хочу тебя 