как надо. О боже, еще одна новая фраза, — сегодня я ими просто переполнена!
Из дневника Сильвии
Я такая счастливая, что приехали мои тети! Мама мне написала, что все хорошо и меня ждут к Рождеству, если не раньше. Сегодня после обеда тетя Мюриэл поцеловала меня в конюшне.
— Посмотри, какая большая штука есть у твоего пони! — сказала она. Я посмотрела, она действительно была ужасно длинной.
Она сказала неприличную вещь, но я не слышала ее, потому что как раз в это время она меня целовала в губы, и — да! — ощупывала мои грудки, говоря, как они подросли. Вошла тетя Джейн и тоже поцеловала меня. Обе они заявили, что я сейчас должна быть хорошей девочкой и должна снять свои панталончики. Тетя Мюриэл трогала мою попку. Она спросила, приятно ли мне сидеть в седле, раскинув ноги, и я ответила, что да, поскольку это действительно так. Оно немного натирает, когда у меня поднята юбка, но об этом я не упомянула. Они обе поцеловали меня и сказали, что у меня сладкие губы. Ночью я пыталась сосчитать завитки на моей щелочке. Я досчитала примерно до сорока, но сейчас их становится все больше.
Из дневника Филиппа
После обеда Мюриэл спросила меня, «нравственен» ли я в своих рас¬сказах. Я резко ей ответил в присутствии Сильвии.
— Не будь таким уж моральным, Филипп, — ответила в свою очередь Мюриэл, подмигнув, как распутная женщина.
— Об этом лучше поговорить у меня в кабинете, — заявил я, не желая поддерживать такие разговоры при Сильвии.
— Да, нам обеим этого бы очень хотелось, — сказала Джейн. Я решил, что они всерьез, и согласился. Они прочли часть моей рукописи, и Мюриэл достаточно нахально заявила, что все это чушь, за что я ее сразу и навсегда возненавидел. Быть может, это во мне сказывается детскость, но я не могу быстро справиться с чувствами, которые во мне вызывают мои сестры.
— Вы бы хотели, чтобы я писал о другом? — спросил я со всей возможной холодностью в голосе. В таких вопросах не стоит идти на поводу у женщин.
— Ты должен писать о страсти и благодарной любви, а твои парочки никогда не целуются, — сказала Джейн к моему глубокому удивлению.
Я вскочил в ярости, но обе упросили меня сесть, что я и сделал в раздражении, которое поспешил скрыть. написано для В этот момент Сильвия зашла попрощаться на ночь. Она поцеловала своих теток. Я поднялся и поцеловал ее в щеку, но не мог не заметить, что они поцеловали ее в губы, но предпочел не говорить об этом.
— Ты не целуешь ее хорошенько в губы? — спросила Джейн.
— Господи правый, давай не будем больше об этом, — взмолился я.
Сильвия ушла спать, оставив меня наедине с ними. У обеих грудь в платье всегда полуобнажена, и мне все время приходится отводить взгляд в сторону.
— Дядя Реджи всегда целовал нас любовно в губы. Тебе никогда не приходилось видеть его долго и нежно целующим нас в губы? — донеслось от Мюриэл, которая явно пыталась меня спровоцировать.
— Признаться, Мюриэл, твоя развращенность такова, что я не желаю слушать об этом. Дядя Реджи был благочестивым человеком, как и наш папа. Никто из них не стал бы уподобляться такому, такому... , — я даже не мог подобрать нужные слова.
— О, какая невинность! Ты что, слепой. Филипп? Ты что, крот под земной толщей жизни? Ни тот, ни другой не были святошами, как ты полагаешь. По крайней мере, они не пренебрегали своими женщинами, как это делаешь ты!
Лида Анна Николай и пёс Рекс 
webmaster@3iks.ru