Сволочь, ценишь попки по моложе, но я чувствовала, что зацепила твое внимание.
Как бы ты был счастлив, Скотина, прикоснуться ко мне, а если бы я еще и подыграла тебе, то до самого извержения.
Вот была бы ситуация, которой ты не мог бы предусмотреть: шел бы в мокрых брюках к своему лежбищу...
Мы ждали лифта и мне уже сейчас хотелось приставить к его глотке нож.
Зачем откладывать то, чему не миновать.
Но следовало проявить терпение и – о, да! – осторожность.
Случись что, и он начнет орать и звать на помощь, а потревоженные его криками соседи вызовут «фараонов».
И все же я глянула на него через плечо, отмечая, что сволочь пялилась-таки на мой зад.
Конечно, я испытывала волнения от того, как все пройдет, но вместе со звуком своего сердца мне казалось, что я слышала и биение его сердца.
Только билось оно совсем по другому поводу!
Была ли твоя «охота» на сегодня успешной, Сволочь!
И не знаешь ты, Скотина, что через минуту превратишься в дичь!
Двери лифта открылись: узкая кабина ждала нас.
Ноги мои пошатнулись, но я все же вошла в кабину, попутно гадая, не переоценила ли собственные силы.
— Десятый, - сказала Сволочь.
Впервые я видела его так близко, и мысленно отметила, что он был даже старше тех лет, которые я ему отмеряла.
Холостой или разведенный, он жил своими пороками, в которых ему удавалось реализовать себя как личности.
При мысли о том, как он дрочит у себя в ванной, припоминая как охаживал упругую попку новой девушки, мною овладело неприятие его личности.
Даже помимо воли палец стал вытягивать лезвие из канцелярского ножа.
Именно в ту секунду, когда эта Скотина смотрела на меня немигающим взором рептилии, я поняла, что не ограничусь одним лишь порезом его рук.
— Двенадцатый... - сказала я.
Мне следовало успокоится, потому что что-то подсказывало мне, что Сволочь видела во мне не жертву, а равного себе по силам врага.
«Я сильнее тебя! – мысленно убеждала я саму себя, но чувствовала, как дрожь пробрала коленки. – Я сильнее тебя!!!»
Лифт шел на верх, а я высчитывала место для маневра.
Скотина заняла свою излюбленную позицию, позади жертвы.
Слышала ли эта Сволочь, как потрескивает, выезжая из ножен, лезвие ножа?
Мониторчик отсчитывал этажи, как если бы вел обратный отсчет.
Именно между восьмым и девятым я щелкнула по кнопке отмены, чем завершила подъем и вызвала замешательство на лице Сволочи.
Выходя из лифта, Сволочь, ты наверняка рассчитывал – случайно!- задеть меня в районе зада, чтобы потом, надрачивая этой же рукой, благодарить судьбу за вечер, который не прошел даром!
О, нет, я не упущу мгновения радости от нашей встречи...
— В чем дело? – Сволочь пусть была и трижды осторожна, но поняла, что оказалась взаперти.
Я развернулась к нему лицом так, как сотню раз отрабатывала эту сцену, одновременно выкидывая из кармана руку с вытянутым лезвием ножа.
Оно уперлось прямо в кадык Сволочи, которая мигом онемела от происходящего. Он выронил вещи из рук и поднял их вверх, сдаваясь.
Я смотрела ему прямо в зрачки, желая придать взгляду жгучую ненависть и злость.
— Ни одного вздоха, Сволочь! Иначе вырежу тебе потроха, которые ты съешь у меня на глазах!
Он испуганно закивал и повел взглядом в направлении датчика.
Сволочь боялась меня, и теперь искала пути спасения...
Я пусть и не проследила за направлением его взгляда, но догадалась, куда он метил: хотел запустить лифт дальше, или вызвать диспетчера.
— Только попробуй, - рискнула я.
И тогда рискнул он, потянувшись рукой к кнопкам.
Я тотчас чиркнула его по руке лезвием, и он в ужасе отдернул ладонь назад.
Помощь дяде 