Накануне ее грудь была привлекательной, но скромной и небольшой, как и подобает его матери. Теперь же от ее торпедообразных сисек у него закипела кровь. Они красиво выпирали из груди, заканчиваясь толстыми ареолами и толстыми темными сосками.
Одетая лишь в лосины для йоги, Мелиса покачивала плечами. Она хихикнула, заметив, как его взгляд проследил за ее подпрыгивающими грудями.
— Хорошо, сиди. В этой части я должна сидеть у тебя на коленях. — Она подошла к нему, села на его бедро и уперлась в него попой. — Ты немного костляв, Коди. — Левой рукой она взялась за его член. — Боже мой, у тебя увеличился вдвое, не так ли? Я даже не могу обхватить его пальцами.
Сверкающее обручальное кольцо задело одну из его толстых вен, и ее охватило чувство вины. Но тут она вспомнила инструкции из книги. Она медленно понакачала его.
— О... Иисусе. — Коди не был готов к этому. Если бы он думал, что за рукоблудие можно получить награду, он бы никогда не пошел в школу.
— Язык, пожалуйста. — Она переместила руку к его набалдашнику и поиграла с его крайней плотью. — Он слишком сухой, не так ли?
Коди кивнул. Ее грудь прижалась к его щеке. Он погладил ее податливое тело. За двадцать четыре часа его мать превратилась из бесполой в самую сексуальную женщину на планете. Он хотел умереть в ее объятиях. Но, надеясь, что сначала он кончит.
— Я хочу, чтобы ты был доволен своей наградой. Так мы закрепляем положительное поведение. — Она убрала руку с члена, поплевала на ладонь и вернулась к поглаживаниям. — Лучше?
— Да. — Коди опустился в кресло.
Мелиса долгое время молча работала с членом сына, изредка смачивая руку слюной. На нее нахлынул поток чувств. Любовь, гордость, чувство вины, тоска, тревога, страсть, вера и сомнения бурлили в ее сознании. Некоторые из этих чувств словно выпрыгивали в нее с прочитанных страниц. Наконец, она нарушила молчание.
— Я думаю... может быть, тебе нужно... что-то большее?
— Извини... обычно это не занимает так много времени. — Коди смотрел, как ее рука покидает его член. Ему отчаянно хотелось, чтобы она продолжила, но он боялся, что все испортил. — Мне очень жаль.
У него не было причин извиняться, но он часто делал это с матерью.
— Не смотри на меня так, как собака. Мы попробуем что-нибудь другое. — Для Мелисы ее следующий шаг был ясен как день.
— Твой рот? — Коди в недоумении наблюдал, как она медленно спускает штаны, а затем и трусики.
— Мы готовы к следующему шагу, Коди. Пенумбра найдена. Убежище построено. — Она взобралась к нему на колени, высоко подняв себя, чтобы дать место его высоко торчащему пенису. — В книге предлагалось использовать рот, но есть вещи, которые я никогда не сделаю. Это ниже достоинства порядочной женщины. Я удивлена, что Эмили опустилась так низко.
— Хм... кто такая Эмили? — Коди так и не получил ответа на свой вопрос. Мать взяла в руки его член и направила его в свою киску. Они оба были слишком поглощены тем, как сделать его пригодным для использования, чтобы обмениваться словами.
В течение нескольких минут Мелиса спускалась вагиной по члену сына. Она смотрела между своих изменившихся грудей, как массивный предмет исчезает в ней. После многократного постанывания и нескольких непотребных слов она подтянулась и опустилась обратно.
Вскоре она уже неуклюже скакала на нем, груди подпрыгивали перед его лицом. Вскоре ее бедра обрели ритм, и она двигалась как хорошо смазанная машина. Она обняла его голову своими грудями и откинулась назад.
Подруга семьи 