Я решил сбросить джинсы сейчас, пока она была в моих объятиях. Она подняла ногу, и я стянул штанину, затем повторил то же самое с другой ногой. Единственное, что сейчас было надето на маме, - это ее красные трусики.
Я поцеловал внутреннюю сторону колена на противоположной ноге, с которой спускался, и теперь поднимался на этой. Мама сделала шаг, чтобы раздвинуть бедра пошире, обнажив влажную резинку своих розовых трусиков.
Теперь я разрывался на части. Я хотел вернуться к ее заднице, чтобы провести языком по этой обширной территории, но я мог сказать, что мы с мамой были на грани того, сколько еще медленных поддразниваний мы могли бы вынести. Я был готов перейти к более интимным удовольствиям!
Но сначала я должен закончить раздевать маму!
Я поцеловал середину гладкой ткани и почувствовал под ней грубую текстуру маминых волос на лобке. Я чередовал поцелуи и щелчки языком по широкому кругу вокруг маминой интимной расщелины. Я почувствовал ее вкус, когда добрался до темной области, задержав там свой язык.
Добравшись до места своего отправления, я направился прямиком по середине, зная все чувствительные места, по которым мне предстоит пройтись. Мама пошевелила ногами, чтобы восстановить равновесие, и задрожала от моего прикосновения. Я опустил голову так низко, как только мог, используя ее бедра в качестве преграды. Мой язык прижался сильнее, когда я поднялся обратно по той же линии. Положив руки на оба бедра, я потуже подтянул красные трусики, и очертания ее женственных черт стали более отчетливыми. Все еще держа мамины трусики в том виде, в каком были, я снова провел языком вниз, затем вверх между очевидными выступами долины.
— О боже...! - громко ахнула мама.
Я переместил свой язык к вершине этой чудесной впадинки и задержал его там, пока быстро стягивал мамины трусики до колен. Внезапное движение красной ткани, натянутой между ее клитором и моим языком, создало неповторимое ощущение, которое заставило маму вскрикнуть.
— Блядь!
Я с полдюжины раз провел языком по ее скрытому нервному узлу, затем провел языком вниз и вверх по ее обнаженным половым губам. Я отстранился, чтобы позволить маме сблизить ноги, так как трусики не могли растянуться достаточно далеко, чтобы опуститься еще ниже. После того, как она освободилась от последнего предмета одежды, я поцеловал ее в нижние губы, затем поднялся и поцеловал ее в губы. У обеих пар было свое очарование.
Я отступил назад, оставив маму смотреть на меня полузакрытыми глазами.
— Вот как ты раздеваешься. - гордо провозгласил я.
Мама, казалось, затерялась в другой стране.
— Да, пожалуйста.
Она моргнула, потом еще раз.
— Ты мог бы делать это для меня каждую ночь? - Она наполовину прошептала, наполовину вздохнула.
Я протянул руку и убрал несколько выбившихся волосков с ее лица. Я прошептал что-то своими губами на ее губах и вдохнул ее дыхание. Я ответил, зажав между нашими ртами снежинку диаметром с ладонь.
— Каждую ночь, миледи.
Глаза мамы немного остекленели, но внезапно в них вспыхнул огонь, и она посмотрела на часы.
— Сегодня школьный вечер, и мы должны уложить тебя в постель, молодой человек. - Сказала она с оттенком серьезности и изрядной долей сексуальности!
Мой единственный вопрос заключался в том, в чью постель я ложусь?
Мама наклонилась, чтобы собрать свою сброшенную одежду, но я остановил ее.
— Я возьму их, мама.
Когда я поднялся с пятью предметами одежды, я снова почувствовал ее губы на своих.
— Я хочу, чтобы ты был в моей постели, Джереми! - сказала мама с животным голодом.
Она взяла одну мою руку в свои, другую прижала к моей груди вместе с
Наш первый раз 