вступил в Американский легион и стал заходить туда раз в неделю с некоторыми людьми, с которыми я работал. Лиза стала немного затворницей после того, как дело стало достоянием общественности. Я знал, что она регулярно навещает свою сестру и пару раз слышал, как она разговаривала с Конни по телефону. Кроме работы, она практически не выходила из дома.
То немногое, что мне удалось узнать о друзьях из нашего старого круга общения, оказалось весьма познавательным. Похоже, стало общеизвестно, что причиной моего развода стала измена Лизы. Это, очевидно, породило некоторые предположения, указывающие на прошлое поведение Джона и Крейга. Похоже, что их супруги начали что-то подозревать, и теперь вся группа рассыпалась в обвинениях и опровержениях других подозреваемых в неверности. Я не мог отделаться от мысли, что они получили по заслугам.
Лиза приближалась к седьмому месяцу, когда она спросила меня, собираюсь ли я быть с ней в больничной палате, когда она будет рожать. Я не задумывался об этом с тех пор, как родилась Мэдди - это было не так уж часто. Но за последние несколько лет, ситуация изменилась. Я спросил ее, что она предпочитает, чтобы я делал. Она ответила, что хочет, чтобы я присутствовал. Но для этого, мне придется посещать занятия по подготовке к родам вместе с ней, в течение, примерно, шести недель. Я решил, что, поскольку вполне вероятно, что это будет мой последний ребенок, я должен это испытать.
В результате мы стали проводить больше времени вместе, обсуждая беременность, ребенка, школу Мэдди и любые другие безопасные темы. Однажды вечером, когда мы возвращались с занятий по подготовке к родам, Лиза, не глядя на меня, сказала:
— Помнишь, я говорила тебе, что начала терапию в январе этого года?
Не будучи уверенным, что хочу об этом слышать, я ответил:
— Помню.
— Мне нужно рассказать тебе, что психотерапевт говорит о моем поведении. Ты будешь слушать?
Я заехал на подъездную дорожку и выключил машину. Я повернулся к ней:
— Давай.
Она несколько минут сидела, глядя в окно. Наконец, она сказала:
— Ты знаешь, какой была моя семья, когда я росла?
Я кивнул:
— Да.
Она рассказывала мне все эти истории в первые несколько лет нашего брака. Во многом, это было довольно мрачно.
— Папа неоднократно изменял маме, пока не стал настолько старым и разбитым, что физически уже не мог этого делать. Папа пропадал на несколько дней, а мама разыскивала его в каком-нибудь баре и оттаскивала от какой-нибудь женщины. Они ругались, дрались из-за этого, избивали друг друга. Оба моих брата брали пример с отца, в его пьянстве и изменах. Все об этом знали и говорили. Ни один из них не смог сохранить свой брак из-за этого.
Она повернулась и посмотрела на меня.
— Моя сестра вышла замуж, чтобы уйти от отца. По иронии судьбы, она вышла замуж за такого же человека, как и он. Он пил и изменял, как и все остальные члены семьи. Более того, он даже приставал ко мне, когда мне было четырнадцать. — Она покачала головой: — Он напугал меня, и я рассказала сестре. Из-за этого, они на некоторое время разошлись.
Она пожала плечами:
— Но, опять же, они расходились, по меньшей мере, полдюжины раз до того, как я закончила школу.
— Дело в том, что я помню, как моя сестра во время этих разлук, развлекалась с другими мужчинами. Я знаю - я была у нее в няньках, когда она ходила на свидания, выгнав мужа из дома.
Лиза замолчала на несколько минут.
— Мой психотерапевт сказал, что, когда я росла в такой обстановке, я, по крайней мере, на каком-то уровне
спящая жена 