Внезапно, одним ловким движением, Ирина сняла бретельки бюстгальтера. Красивая грудь выпала из под заточения узорчатого лифчика с грозными чашечками. Упругие титьки смотрели на меня с помощью сладких, красных сосков, словно глаза, оглядывая меня вдоль и поперек.
— Ради меня ? С чего бы это ? - спросил я, рассматривая Ирину Александровну со всех ракурсов, абсолютно не стесняясь смотреть то на грудь, то на глаза.
— Да- улыбаясь и сексуально прикусывая губу, говорила эротичная Афродита, лаская левой рукой свою грудь, а правой держа мою ладонь у себя на сиськах.
— Ну же, трогай, щупай, ты ведь так этого хотел - говорила Ирина Александровна.
Я не стал отнекиваться, и с чистой совестью начал лапать свою женщину.
— Наконец-то вы поняли ! Боже ! Неужели ты есть ? - кричал я, облизывая соски, и бесцеремонно трогая и лапая свою учительницу биологии.
Внезапно, Ирина Александровна посадила меня на колени и я, сидя на её коленях сосал её сиськи, бил по ним, трогал, сжимал заставляя стонать, то ли от боли, то ли от желания извращенки учительницы, которая все это время скрывала свой сексуальный порыв.
— Ты же хотел меня ? - По-доброму спрашивала Ирина Александровна, наглаживая мое хозяйство.
Своими пальцами я стал проводить по её щеке, спускаясь по намазынным помадой губам, и проникая в них, словно в губы любви, начал дрочить её рот, выставляя постепенно все больше и больше пальцев.
Её нежный, влажный язык лизал мои пальцы правой руки, а левая начала сжимать левый сосок, словно выжимая из сок винограда.
Ирина Александровна начала стонать и жёстче лизать пальцы, которые усиленно надрачивали рот.
Внезапно, я вытащил пальцы, они все были в её слюне, и я, облизнув их, засунул их снова в её рот. Если вы думаете, что это извращения, то скажу лишь то, что Ирина Александровна сосала мои пальцы так страстно, и так желанно, словно это было не пальцы, а сахарные палочки.
Лишь томные, глухие стоны из её рта доходили гулким эхом из купе по другим вагонам. Вынув пальцы, я начал аккуратно гладить правую титьку, а дальше спускался до трусиков.
— Я хочу тебя, сучка - сказал я, смотря на неё как Рокко Сифреди на Сильвию Сейнт.
Я быстро встал с её коленей и сел на стул, сам, залехватски притянув её к себе за трусы. Своими тёплыми и мягкими ягодицами она упала на мой колышек, и словно девочка на ледяной горке, чувствующая ледяную сосульку своей потной попкой после падения, Ирина Александровна почувствовала мой сладкий конец.
Слюняво-сладкие пальцы спустились к сексуальной пристани Ирины. Опустив трусики, я касался пальцами до её дырочки, играясь её губами, и входя в её "внутренней мир". Её половые губы источали медовую влагу, а мои пальцы начали утопать в женском киселе. Два пальца заставляли стонать, распаренную от возбуждения брюнетку с каре, и двигать её бедрами.
Её руки настойчиво дрочили мой пенис которым, я активно проникал вглубь её вспотевший ладошки, и словно, проникая в самую сладкую попку, я настойчиво, и сладко двигал бедрами, вставляя всё глубже, и глубже свой член.
Я, как истинный вампир вонзился языком в её страстную, пахнущую малиной шею, а второй рукой начал шлёпать по её филейной части, крича на неё "Быстрее" !
Мы не боялись громко кричать, как будто никого в поезде не было. После разогревания Ирины Александровны мне, словно дикому кабану захотелось поиметь её со всех сторон. Её спелые, возможно даже уже немного переспелые бедра, были как вкусные чуть перезревшие персики, в которых законсервировалось самое сладкое, требующее к немедленному поеданию и облизыванию.
Последний аккорд 