уже промокли, а возбужденный член Стефана сильно натянул тонкий материал его латексных штанов. Кристина двумя пальцами отодвинула в сторону узкую полоску ткани, которая прикрывала влажно блестящую пизду Коры, и вставила средний палец в истекающую соками пещеру возбужденной женщины. Острыми ногтями другой руки она провела по обтянутому латексом любовному жезлу Стефана и многозначительным голосом начала свое повествование:
– Это произошло больше двадцати шести лет назад, когда этот «почтенный» господин, который тогда еще был викарием и готовился принять сан пастора, приехал в наш город. Он был молод и полон добрых намерений, так как происходил из ортодоксальной религиозной семьи, и его родители больше всего хотели, чтобы их сын посвятил свою жизнь служению богу. Кроме того, он был очень деятельным человеком и намеревался сделать в своем приходе немало хороших дел. Конечно, в его пастве, как и в любой другой, нашлось немало черных овец. Одной из них была, пожалуй, самая известная распутница в городе, которую звали Розамунда Тальбах. Розамунда была светло-рыжей красивой женщиной, которой в то время было около тридцати пяти лет. Ее страсть к мужчинам была известна всему городу, и у нее было достаточно причин опасаться других женщин. Дом ее находился недалеко от города, и по ночам к ней практически один за другим приходили самые разные мужчины, как утонченные, так и простые.
Кристина сделала паузу и коротко кивнула Тане. Казалось, что та тотчас же поняла, что от нее требуется, и, обойдя софу, вытащила из шкафа большую, около двадцати сантиметров в диаметре, серебряную чашу. С этой чашей в руках она подошла к Кристине и остановилась перед ней, ожидая дальнейших указаний.
– Кора, ты не откажешься показать нам свою чудесную молочную грудь? – светловолосая хозяйка дома обратилась к предельно возбужденной женщине, мокрую щель которой она обрабатывала пальцами своей правой руки.
– Ох, нет, конечно же, нет, Кристина! – гортанно ответила Кора и немедленно распустила шнуровку своего кожаного корсажа.
– Таня! Не стой столбом и помоги даме! – прикрикнула Кристина на свою юную служанку, и вскоре груди Коры, едва не разрывающиеся от переполнявшего их молока, оказались освобождены из своей тесной тюрьмы.
– Могу ли я предложить тебе, чтобы моя служанка помогла тебе избавиться от напряжения, которое тебя мучает? – и Кристина приказала Тане встать перед облегченно вздохнувшей женщиной на колени и приняла у нее из рук серебряную чашу.
– Тебе можно все! – проговорила Кора, разочарованно вздохнув, когда Кристина вытащила свои пальцы из ее влагалища.
– Потерпи еще немного, моя дорогая! Твоя голодная дырка скоро будет утешена! – взгляды двух женщин встретились, и Кристина увидела огонь страсти, полыхавший в глазах Коры и грозивший вот-вот вырваться наружу.
Когда Стефан увидел, как вставшая на колени Таня занялась зрелыми плодами его матери, и из темно-коричневых напряженных сосков Коры, из которых медленно капал белый жизненный нектар, в чашу, подставленную Кристиной, сильной струей полилось молоко, он едва не потерял сознание от похоти. Поддерживая обеими руками свои молочные холмы и закатив глаза, мать сопровождала дойку своей болезненно напряженной груди сладкими стонами, и Стефан почти физически мог ощущать, как с каждой новой струйкой, упавшей в блестящий сосуд, давление медленно ослабевает, и этот процесс начинает приносить его матери небывалое наслаждение.
– Тебе еще не тесно в твоих штанах? – спросила Кристина тяжело дышащего юношу и провела своим острым ногтем сквозь латексные штаны по его перевозбужденному члену.
– Дааааа! – застонав, ответил Стефан, который, как и от необычного массажа, так и от всей этой странной ситуации в целом, уже готов был достигнуть кульминации.
Тогда белокурая женщина-церемониймейстер остановилась и
Вечер втроем. ч 2. В ванной 