врачу. Она больше не ходила, а ковыляла по дому, положив одну руку на больную спину. Когда она садилась, потребовалось, чтобы я или обе Меган и Молли помогли ей встать. Единственной одеждой, которая была на ней, была тонкая фланелевая ночная рубашка длиной до пола и халат, который не мог застегнуться, потому что у нее был слишком большой живот. Но она все равно легла в постель обнаженной.
Однажды я зашел в гостиную и обнаружил Колин, стоящую посреди комнаты с раздраженным выражением на лице. Она свирепо посмотрела на меня и прошипела: «Это ты во всем виноват...ты сделал это со мной. Если этот парень не выйдет довольно скоро, я собираюсь протянуть руку и вытащить его оттуда».
Мы с девочками украсили дом к Рождеству, и все это под тщательными и недвусмысленными... очень, очень недвусмысленными... указаниями Колин. Это было самое счастливое время, когда кто-либо из нас когда-либо был. Смех, пение, танцы...да, в какой-то момент вашей жизни вы должны станцевать медленный танец с женщиной, которой осталось две недели до родов вашего ребенка. Нет большего чувства, которое мог бы испытать любой мужчина.
Наконец наступил сочельник, и мы закончили с последними деталями, чтобы подготовиться к следующему утру. Меган и Молли приготовили печенье и молоко для Санты и овсянку для северного оленя. Последовал раунд объятий, и мы отправили девочек спать. В дверях девочки остановились и стояли, перешептываясь друг с другом, указывая туда, где стояли мы с Колин. Наконец они вернулись к нам, Меган подталкивала Молли перед собой, говоря: «Сделай это сама».
Молли сделала несколько глубоких вдохов, чтобы собраться с духом, а Меган за ее спиной сказала: «Давай, спроси его». Наконец она заговорила.
«Дядя Бобби, можно тебя кое о чем спросить?»
Я был готов к этому.
Я планировал это несколько недель, репетируя свою лучшую речь «Да, Молли, Санта-Клаус есть». У меня было очень хорошо продуманное, логичное объяснение существованию рождественского духа. «Конечно, милая, вы, девочки, знаете, что можете спросить меня о чем угодно».
Девочки посмотрели друг на друга и снова на меня. Потом Молли спросила:
«Мы больше не хотим называть тебя дядей Бобби. Ничего, если мы будем называть тебя папочкой?»
Я не был готов к этому.
Я был так ошеломлен, что упал на колени и притянул обеих девочек к себе. Я заглянул им за спину и увидел Колин, стоящую с открытым ртом. На ее лице было выражение полного шока, а по щеке скатилась слеза. Через мгновение она улыбнулась и утвердительно кивнула головой.
«Меган...Молли...Я был бы очень рад, если бы ты называла меня папочкой. Я не могу придумать лучшего рождественского подарка, который я когда-либо мог бы получить.»
Это особый визг восторга, который могут издавать только маленькие девочки, и я записал его в стерео. Еще объятия и еще один поцелуй в щеку, и девочки побежали к своим спальням, остановившись в дверях и смеясь.
«Мамочка, папочка...вам, лучше поскорее лечь спать, иначе Санта не придет». А потом они исчезли. Как только они завернули за угол, я схватил Колин, притянул ее к себе и крепко прижал к себе. К этому времени она уже открыто рыдала.
«Милая, ты согласна с тем, о чем только что спросили девочки?»
«О, Бобби, конечно, я не против. Меня это более чем устраивает. Меган едва помнит Билла, а Молли вообще ничего о нем не помнит. Ты единственный отец, которого они когда-либо знали. Я просто понятия не имела, что они думают об этом». Затем она вытерла слезы и улыбнулась. «Похоже, ты станешь большим папочкой, чем думал».
«Как я и говорил девочкам, это лучший рождественский подарок, который я когда-либо получал».
Ролевые игры - 1 ½ 