нее трусики. Она сдержала данное мне обещание и никогда не надевала в постель никакой одежды.
Как только я снял с нее одежду, Колин села на край кровати и притянула меня за бедра к себе. Посмотрев мне в глаза, она улыбнулась и начала расстегивать мой ремень и брюки. Она расстегнула пояс моих трусов и засунула руку внутрь, чтобы ухватиться за мою эрекцию. Удерживая его на месте одной рукой, она другой рукой стягивала нижнее белье и брюки с моих ног, пока они не упали на пол, и оставила их там.
Мой член уже был твердым, как камень, и устремлен к потолку. Одной рукой она обхватила мои яйца, в то время как другая была вокруг основания моего члена. Она держала его ровно, затем опустила голову, пока головка моего члена не оказалась у отверстия ее рта. Она подержала его там всего мгновение, чтобы я почувствовал ее теплое дыхание, затем вставила его до конца и плотно сомкнула губы. Она наклонила голову так, что небо ее рта стало ласкать кончик, в то время как ее язык начал массировать ствол.
Колин сидела на краю кровати, держа живот на своих бедрах, медленно покачивая головой вверх-вниз и посасывая мой член, поглаживая нижнюю половину одной рукой и нежно массируя мои яйца другой. Когда я начал чувствовать, как оргазм нарастает в моих яйцах, я наклонился и сказал: «О боже, милая, я скоро кончу».
Колин замедлила шаг, а затем оторвала свой рот от моего члена. Глядя мне в глаза, она сказала: «Я этого не понимаю, но с тех пор, как я забеременела, я не могу насытиться твоей спермой внутри себя. Такого не было, когда я была беременна Меган или Молли, но иногда мне кажется, что я сойду с ума, если не почувствую твою сперму в своей пизде». С этими словами она отпустила меня и повернулась, чтобы забраться на кровать. Пока она делала это, я закончил снимать с себя одежду.
Заниматься любовью с женщиной на последних сроках беременности в лучшем случае сложно, а порой почти невозможно. Мы перестали использовать миссионерскую позу несколько недель назад, и к настоящему времени единственной позой, в которой Колин чувствовала себя комфортно, был вход сзади, либо лежа на боку, либо на четвереньках.
Колин стояла на коленях на самом краю кровати, отвернувшись от меня. Она натянула на себя все подушки, затем наклонилась вперед, положив живот на подушки и раздвинув ноги. Ее половые губки были припухшими, обнажая щель. Она была так возбуждена, что я видел, как из нее начал вытекать сок. Я подошел к ней сзади и нежно погладил ее между ног, запустив пальцы в густую массу волос, покрывавших ее киску.
Держа ее за бедра, я приставил головку своего члена к отверстию ее влагалища и начал медленно, но неуклонно скользить внутри нее. Она издала тихий стон, который оборвался только тогда, когда я проник в нее так глубоко, как только мог. Я наклонился вперед, пока моя грудь не коснулась кожи на ее спине. Я обхватил малышку обеими руками и, удерживая ее, начал медленно и глубоко входить в нее и выходить из нее, в то время как она прижималась ко мне спиной. Я сохранял медленный и устойчивый ритм, пока не начал чувствовать, как покалывание вновь нарастает в моих яйцах. Я начал набирать темп, пока не врезался в нее со всем, что у меня было. Я скользнул рукой вниз, в волосы ее киски, поводя пальцами в поисках ее клитора. Наконец я нашел его и зажал между большим и указательным пальцами. Когда
Воспитание рабыни 2 