комнаты. Плоский живот спускался к зеленому участку лобковых волос, ее соломенная шевелюра была неохотно подстрижена достаточно, чтобы избежать любого потенциального смущения в очень скромном цельном купальнике, который она обычно носила. Ее мысли начали блуждать, возвращаясь к событиям в раздевалке, и вместе с этим начали блуждать и ее пальцы, нежно проводя линии по ложбинке ее грудей...
— Ты больна, - пробормотала она и сердито сделала два шага вправо к комоду, чтобы забрать свой костюм.
Затем она принесла из ванной полотенце и поднялась на небольшой пригорок сзади дома, где находился бассейн. Освежающе прохладная вода действительно на мгновение отвлекла ее от мыслей о сложившейся ситуации. Тем не менее, события дня и связанные с ними возможности продолжали непрошенно вторгаться в ее сознание, и "зуд" был сильнее, чем когда-либо за долгое время. Гвен взвешивала свои варианты, свисая с бортика бассейна.
— Ты могла бы потрогать себя, - тихо предложил голос глубоко внутри.
Другой голос, сильный и звучащий так же, как у ее матери, отреагировал моральным возмущением. Гвен несколько раз пыталась мастурбировать в прошлом, и хотя физическое удовольствие было замечательным, чувство вины после этого было еще сильнее. Она решила, что еще недостаточно отчаялась для этого. Другой план начал формироваться, несмотря на ее усилия сосредоточиться на правильном времени приготовления курицы.
Гвен накладывала последние штрихи на ужин, когда услышала, как во двор въехал грузовик Тима. Они с мужем купили сантехнический бизнес у его бывшего босса вскоре после того, как поженились, и превратили его в очень прибыльное предприятие с пятью сотрудниками и тремя грузовиками. Бизнес был настолько успешным, что ее мужу также удалось приобрести собственность, на которой сейчас стоял их дом, перенеся сюда бизнес, а также построив сарай и загон для лошадей Гвен и их детей. Гвен управляла офисом компании, когда не была занята уходом за детьми.
Поскольку обоих детей не было дома — Элисон жила в городе со своим мужем, а Кей Ди училась в колледже, — в доме наконец воцарилась тишина, что позволило их родителям наладить комфортный распорядок дня.
— Ужин готов, - крикнула она через плечо, когда он подошел к ней сзади и поцеловал в щеку.
Ужин был накрыт на стол, и жизнь текла своим чередом, как и большинство вечеров, они оба сидели на своих любимых местах, смотря телевизор после того, как закончили работу по дому. Как обычно, Гвен поцеловала мужа на ночь в 9 часов и отправилась спать, зная, что он скоро придет.
Тим пробрался в спальню полчаса спустя. Он улыбнулся про себя, когда увидел свою жену, одетую в свою традиционную ночную рубашку длиной до колен, с одеялом, натянутым до талии, откинувшуюся на подушку и читающую. Это была одна и та же сцена, каждую ночь. Изменилась только ночная рубашка, и только цвет, но никогда длина.
— Хотя бы раз, - размышлял он, - я хотел бы зайти сюда и застать ее обнаженной, ожидающей меня с широко раздвинутыми ногами. Или, может быть, на коленях с поднятой попкой, чтобы я мог ее взять.
Он знал, что это были просто нелепые фантазии. Гвен была той, кем она была, женщиной, которую он любил больше, чем кого-либо другого в мире, которая делала его чрезвычайно счастливым и довольным. Она не была сексуальным созданием — это просто было не в ее стиле. В то время как она терпела его более непринужденное отношение к наготе и сексуальности, эти темы вызывали у нее сильный дискомфорт в применении к ее собственному состоянию бытия. Итак, он охотно согласился на секс раз в неделю (всегда в миссионерской позе,
я залетела от мигранта 
webmaster@3iks.ru