волочилась по ее бедру. Они оставались так довольно долго, прежде чем Гвен, наконец, встала и направилась в ванную. Она вышла несколько мгновений спустя, все еще обнаженная, и, к удивлению Тима, продолжала проходить мимо кровати и выходить из комнаты, вернувшись только после того, как взяла свой халат и заперла кухонную дверь.
В ту субботу Тим и Гвен поплавали после того, как закончили работу по дому. К большому удовольствию ее мужа, под халатом, в котором она подошла к бассейну, не было ничего и он тоже снял плавки. Пара счастливо плескалась в течение некоторого времени, их нагота подогревала их возбуждение, пока они не направились обратно по дому в свою спальню.
Большая часть следующего дня была проведена в доме ее родителей за семейным ужином. Гвен продолжала искать возможность спросить Элисон, видел ли Джейсон содержимое ее ботинок, но отсутствие уединения сделало это невозможным. Она провела вторую половину дня в уверенности, что ее зять каким-то образом смотрит на нее по-другому, как будто видит ее в другом свете. Потаскушка отвергла эту мысль как параноидальную, но сделала пометку сохранить идею для фантастического материала позже. К ее огорчению и облегчению, мать относилась к ней так же, как и всегда, и, верная своему слову, Натали сделала все возможное, чтобы избежать вмешательства и сформировать единый фронт.
— - -
Гвен была в офисе на следующее утро, когда услышала звук автомобиля, хрустящего по гравийной подъездной дорожке. Отчет об инвентаризации на экране перед ней полностью завладел ее вниманием, и она опоздала оторваться от клавиатуры, чтобы разобраться. Звук хлопнувшей дверцы машины, за которым последовал крик: "Гвен, ты там, наверху?", который эхом разнесся по открытым гаражным отсекам внизу.
— Да! - ответила она.
Ее настроение улучшилось от этого неожиданного визита Натали. Послышались быстрые шаги по грубой деревянной лестнице, и голова ее невестки высунулась над лестничной площадкой.
— Выходной, так что занимаюсь разными пустяками, - объяснила она, обняв свою невестку. - Подумала, что стоит заглянуть.
Две женщины сравнили свои впечатления о вчерашнем собрании семьи, прежде чем Гвен предложила прогуляться до дома, где они могли бы поговорить в более комфортной обстановке.
— Спасибо, но у меня сегодня куча дел. Я просто хотел передать это тебе — думаю, я знаю, что ты можешь подарить Тиму на свою годовщину.
Натали сунула Гвен в руки фотоальбом в красном кожаном переплете.
— Это хорошая идея, но пару лет назад мы позировали для семейного портрета, - ответила та. – Помнишь ту фотографию, которая у вас на столе в кабинете?
— Да, - медленно ответила Натали. – Но это не такие фотографии. Взгляни.
Гвен откинула тяжелую крышку, чтобы показать первый снимок. На нем была Натали, или, скорее, отражение Натали, когда она смотрела в зеркало в резной дубовой раме. Ее прическа и макияж были идеально уложены, подчеркивая лицо женщины, а не меняя его полностью. Расстегнутая белая рубашка прикрывала ее плечи, а свободно завязанный красный галстук контрастировал с бледной кожей, на которой он лежал.
— О боже.
Несмотря на то, что в этой картине не было ничего особенно непристойного, она явно не предназначалась для всеобщего обозрения. Она посмотрела на Натали, которая заговорщически подняла брови и целенаправленно посмотрела на альбом, побуждая Гвен перевернуть страницу. Следующая фотография по-прежнему была сделана за спиной ее невестки, но теперь под более низким углом, в фокусе была спина женщины, а не ее отражение. Рубашка висела свободно, скрывая пышные формы, которые, Гвен знала, скрывались под ней, и заканчивалась чуть ниже того места, где начинался изгиб ее ягодиц, хвост свисал с упругих шаров, как короткая драпировка. Черные туфли
Знай свое место 