не я. Мои достоинства поскромней будут. Понравилась. Общий типаж уж больно похож на мой тогдашний. Как и черно-белость основной массы фото тех лет. Просто для визуализации. Ну да не важно. Не про фото рассказ.
Я уже давно не девочка. И, извиняюсь за столь интимные подробности, забавлялась не только пальчиками. Не всегда только пальчиками. Блин, надо писать как есть, не изображать из себя тут невинность! В общем, пробовала и с разными предметами тоже.
Здесь же, с Вениамином, возникает какой-то дискомфорт. Особенно когда, увлекаясь, надсаживаюсь очень глубоко. Хорошо, что я сверху и сама регулирую угол и глубину. Постепенно понимаю, что мне нравится совсем не глубоко. Как там в новомодных только появившихся фильмах – «на полшишечки».
Но не дискомфорт тому виной. Мысли! Совесть, если она еще осталась... Все больше становится стыдно за то, что происходит, как это происходит. С кем я делаю это. Уже уходит та безбашенность, когда в омут с головой. На смену опьянению похоти приходит еще не похмелье, а здравомыслие что ли...
Чувствую, как и там, внизу, становлюсь все более сухой. Физиология – мать ее! Все взаимосвязано. Чувства – мысли - возбуждение. Химия в организме вся эта – тестостероны, кортизолы, гормоны удовольствий и прочее. Вот результат - смазка. Точнее, прекращение ее производства.
Я остановилась, но пока сижу на Нем, продолжая целовать хозяина. При этом вдруг приходит в голову еще одна мысль– а если залечу? Да, образованная, уже знаю, главное, что бы он не выстрелил внутрь. И дни же еще безопасные бывают. Когда они – до или после? Вообще ничего не могу вспомнить, только чувствую, что уже могу контролировать это возбуждение, эмоции...
— Боже, что я делаю... Мальчик, мой, прости, мы не должны так поступать... Я не должна...
Сползаю с него. Он не препятствует. Хорошо, что темно и он не может заглянуть в мои глаза. Как же стыдно!
— Веня, иди к себе – шепчу я.
Он молчит, но не уходит. Даже не шевелится. Все нормально? Что с ним?
Наклоняюсь заглянуть в его лицо, он неверно меня понимает, обнимает и снова пытается целовать. Точнее целует, это я не отвечаю и слабо вырываюсь, упираясь в кровать руками. Все слабее. Шепчу только свои «нельзя», «уходи к себе» и «нехорошо».
— Хорошо, давай просто немного полежим – шепчу я. Но больше ничего такого! И обещай, что через пять минут ты уйдешь и больше такого у нас не будет. Хорошо?
Он обещает.
Я залезаю под одеяло и мы пытаемся поудобней устроится. Как они делают это? Все мешает. Куда девать нижнюю руку? Блин, больно, это же мои волосы! Теперь мешает грудь. Куда ее?
Да, да, все верно. Я не девочка, ни разу не недотрога, но еще никогда не спала с мальчиком. У меня такой же первый раз, как и у него.
Наконец наш пазл складывается. Он устроился головой на моем предплечье. Чуть щекотно, но очень приятно дышит прямо в подмышку и даже грудь, обнимая меня вначале за талию, постепенно спускаясь ладонью все ниже.
Позже почувствую, что он уже достиг края ночной рубашки. Теплая ладошка легла на бедро... Боже, как же приятно!
Так мешавшая поначалу мне рука - та, что между нами, тоже вроде как-то устроилась. И...
И?
Это, что он? Блин, Веня, кажись, лежит все так же со спущенными трусами и я только что коснулась рукой ЕГО. Ну этого. Точно! Бедра он и касался, это я не поняла сразу.
«Если я не заметила, то и он не чувствует» - услужливо нашептывает похотливый рассудок. «Потрогай!». Не сразу, но решаюсь. Скользкий вначале, почему-то чуть прохладный, неожиданно твердый. Нет, скорее
Сны развратницы 
webmaster@3iks.ru