Хелена заговорила первой. Она прочистила горло и робко спросила:
— Джорди, мы можем поговорить о прошлом вечере?
Джордан поднял голову на середине бутерброда и уставился на жену, широко раскрытыми глазами. Он чуть не поперхнулся, и ему пришлось сделать глоток чая, прежде чем он смог ответить.
— Хелена, меня совершенно не интересует твое вчерашнее свидание. Если ты хоть заикнешься об этом, я выйду за дверь и буду отсутствовать до тех пор, пока не найду адвоката, чтобы начать процесс нашего развода!
— Джордан, пожалуйста, перестань вести себя так по-детски. Я просто подумала, что ты захочешь узнать, как все прошло?
Он ничего не ответил, только медленно отрицательно покачал головой, с хмурым выражением лица, которого Хелена никогда раньше не видела, поэтому она не стала настаивать на этом.
— Послушай меня, Хелена, мне ни капли не нравится то, что ты делаешь. Ты не в средней школе, и я не одна из твоих восторженных подружек, спрашивающих тебя о твоем свидании со "смазливым" квотербеком-старшеклассником. Я твой муж, твой крайне взбешенный муж. Я все еще убежден, что то, что ты делаешь, приведет к нашему концу. Так что, не дави на это!
— Хорошо, Джорди, я понимаю и больше не буду поднимать эту тему. Я просто хотела обратить твое внимание на то, что я ходила на свидание, и между нами ничего не изменилось. Это вне нас. Сегодня я люблю тебя так же сильно, как и тогда, когда мы поженились.
Джордан только фыркнул и вернулся на улицу, чтобы полежать в своем гамаке.
Прошла следующая неделя, и между ними установилось то, что лучше всего можно описать, как некомфортное сосуществование. Между ними не было никакой близости, и во время еды они, в основном, молчали. Гигиена и манера одеваться Джордана страдали. Он редко брился, а в некоторые дни, вообще не принимал душ и не вылезал из пижамы. Хелена, казалось, не замечала этого.
Джордан также проводил много времени в одиночестве в своем гамаке, размышляя о том, что их ждет в будущем. Он также смирился с некоторыми истинами, о своем новом существовании. Во-первых, он знал, что, что бы он ни говорил и ни делал, Хелена будет ходить на свои свидания и, рано или поздно, переспит с одним из них. Во-вторых, он понял, что у него нет сил пытаться "бороться" за свой брак. Ему казалось, что он вообще не должен этого делать, поэтому он никогда не пригласит ее на еще одно свидание. Хотя это и вызывало у него тоску и злость на самого себя, он знал, что Хелена и девочки прекрасно понимают, что он не собирается с ней разводиться. Просто он был слишком стар и побежден. Он надеялся только на то, что Хелена одумается и прекратит это безумие.
Однажды поздним ясным вечером, когда он снова коротал день в своем гамаке, он почувствовал ужасный запах и понял, что это он. В этот момент, он принял решение. Возможно, это было решение жизни и смерти. Что бы ни случилось, он перестал жалеть себя. Джордану вспомнилась фраза из старого фильма о том, что в какой-то момент, каждый должен принять решение о своей жизни. И нужно либо "жить, либо умереть". Он выбрал жизнь.
В среду вечером, во время очередной молчаливой трапезы, Хелена заметила, что Джордан был чисто выбрит и хорошо одет, что было необычно. Прошло почти три недели с ее первого свидания, и она решила, что сейчас самое подходящее время.
— Джордан, дорогой, я просто хотела сообщить тебе, что в эту пятницу вечером, я снова пойду на
Вино Хоббитов. День шестой 