порядке, мисс Доун, он ушел, — успокаивающе сказал медбрат. — Он вас обидел? — спросил он, увидев красную отметину, подозрительно похожую на след от удара, портящий гладкую бледность ее утонченного лица.
— Больше всего от уязвил мою гордость, — всхлипнула кинозвезда.
Слезы катились по ее лицу, размазывая тушь, и женщина потянулась к коробке с салфетками на прикроватной тумбочке. Колин заглянул в ее большие, наполненные слезами глаза фиалкового цвета, и не мог поверить — они были еще больше, и еще пронзительнее, чем на экране.
— Хотите, я распоряжусь, чтобы его не пускали? И он больше вас не побеспокоит! — предложил он. — Вам нужна тишина и покой, чтобы оправиться от операции.
— Когда рядом Уоррен, покой только снится... — Зара взяла маленькое зеркальце и попыталась сосредоточиться на удалении потеков туши из-под глаз.
От волнения она не заметила, что простыня, которую она так поспешно натянула, пока мужчины разбирались между собой, снова соскользнула вниз. Там, где ее сорочка была разорвана, Колин ясно увидел ее великолепную грудь. Сосок выглядел красным и болезненным. «Черт бы побрал этого придурка», — подумал он, но на его лице ничего не отразилось. Несмотря на свой опыт общения с женщинами и медицинское образование, он не мог не чувствовать возбуждения от этого зрелища. Во плоти Зара Доун была еще красивее, чем он мог себе представить.
— Я скажу на стойке регистрации, чтобы его больше не пускали.
— Все равно сомневаюсь, что он вернется, — ответила кинозвезда. — Когда Уоррен злится, он исчезает на несколько дней. Скорее всего, снимет пару шлюх, забронирует номер в дешевой гостинице и уйдет в запой.
— Похоже, хороший парень, — с отвращением заметил медбрат.
— Получается, я дура? — Зара немного восстановила самообладание, но ее рука все еще дрожала, когда она откладывала зеркало на прикроватный столик.
— Все мы иногда делаем глупости, — дипломатично ответил Колин. Он хотел спросить ее, что она нашла в уроде вроде Уоррена. Ведь эта женщина была красива, знаменита, и, если верить таблоидам, у нее отбоя не было от богатых и влиятельных поклонников. — Хотите, я принесу вам чего-нибудь успокоительного? Вы очень взволнованы.
Она покачала головой.
— Не люблю принимать наркотики. Я просто должна справиться с этим сама.
— Но помимо лекарств, есть и другие средства, — заметил он.
— Какие, например?
— Лекарственные травы, эфирные масла... Я только недавно вернулся, проходил курс ароматерапевтического массажа. Это необычайная вещь, очень расслабляет и успокаивает во время стресса.
— Так вот почему я тебя раньше не видела. — Она с восхищением смотрела на него, обратив внимание на сильные загорелые руки и мускулистое телосложение, которое было хорошо заметно даже под служебной больничной униформой. — Уоррен тебя совсем не напугал, не так ли?
— Я служил в армии. По сравнению со стадом разгневанных иракцев ваш друг Уоррен — просто душка, — усмехнулся медбрат. — Давайте приведем вас в порядок, мадам. Где у вас запасные сорочки?
— Ооо! — Она посмотрела на свой разорванный лиф, который почти не скрывал ее груди. — Эээ... Неважно, — женщина попыталась выглядеть равнодушной. — В кино я показывала гораздо больше.
— Но это не совсем то же самое, не так ли? — с пониманием ответил мужчина.
— Ты очень проницателен, — она указала на низкий туалетный столик. — Они в верхнем ящике. Подойдет любая.
Колин выдвинул ящик и достал первую попавшуюся ночную сорочку — тонкое белое кружевное платье, которое, вероятно, стоило больше, чем его месячная зарплата.
— Красивое.
— Оттенок девственности, — цинично сказала она. — Я так далека от этого.
Она смотрела сквозь ночь в никуда 