раз оглядел шлюху. Да, у нее были большие зеленые глаза! Ее волосы были выкрашены в темно-каштановый цвет, но не в последнее время, и я увидел несколько седых корней, но остальные выглядели намного светлее. Держу пари, ей было по меньшей мере тридцать лет, может быть ближе к сорока. У нее было не так много морщин, но я довольно отчетливо видел гусиные лапки. Если не считать татуировок, порезов и синяков, ее кожа выглядела довольно хорошо. Я начал действовать прямо там, на стоянке.
Я сказал ей:
— Сядь.
Она села.
— У меня есть немного Никвила для тебя. Я снял пластиковую крышку, открыл бутылку и налил ей дозу. Она приняла это без жалоб. Я протянул ей полотенце:
— Утрись.
Она приняла это без комментариев. Она продолжала смотреть на меня, как будто ждала, что что-то произойдет.
Я сделал быстрое движение правой рукой. Она очень быстро отпрянула назад. Я понял это, она ожидала, что я ее ударю.
Я остановился и достал большое пушистое одеяло:
— Я хочу обернуть его вокруг тебя.
Она бросила на меня очень растерянный взгляд. Я увидел, что у нее действительно красивое лицо, длинные ресницы и большие круглые, я сказал зеленые, глаза, высокие скулы, крошечный носик и милый рот, на самом деле красивый рот в форме сердца. Держу пари, когда-то она была настоящей красавицей.
Черт, я видел сотню таких свиней, как эта, трахнул нескольких тоже. Какое мне дело до того, как она выглядит? Я завернул одеяло под нее и вокруг нее, как мог. Я протянул ей две подушки:
— Вот, может быть, тебе будет немного удобнее.
Я обошел вокруг и сел на свою сторону грузовика. Я должен был что-то сказать:
— Послушай, секунду назад я не хотел тебя пугать. Я не собираюсь бить тебя или что-то в этом роде. Мне просто было интересно, что бы ты сделала. Теперь я знаю.
Она просто лежала на боку и смотрела на меня.
Я спросил:
— Тебя зовут Каприс?
Она только кивнула.
Я спросил:
— Это твое настоящее имя?
Она действительно ответила на этот вопрос:
— Я не уверена. Я имею в виду, я почти уверена. Я не помню.
— Как давно люди называют тебя Каприс?
— Я не знаю, прошло много времени.
Я спросил:
— У тебя есть ко мне какие-нибудь вопросы?
Она смотрела на меня, как мне показалось, очень долго, но на самом деле это было не так. Затем она сказала:
— Что ты хочешь, чтобы я сделала для тебя?
Господи, я подумал, что это одна долбанутая сука:
— Нет, я не хочу, чтобы ты что-то делала для меня. Я не занимаюсь шлюхами.
Я наблюдал за ней, то, что я назвал ее шлюхой, не произвело на нее никакого впечатления. Я сказал ей:
— Послушай, я отвезу тебя домой и приведу в порядок. Тогда я решу, что я хочу с тобой сделать.
Она никак не отреагировала на это. Затем она спросила:
— Теперь я могу снова лечь спать?
Я ответил:
— Да, конечно.
Она посмотрела на меня:
— Если ты не хочешь, чтобы я спала, я не буду спать.
Мне пришло в голову, что я разговариваю с гребаной собакой, собакой, которая могла говорить:
— Нет, я хочу, чтобы ты спала.
Она снова опустила голову и закрыла глаза. Я наблюдал за ней секунду или две.
Она приоткрыла глаза, чтобы посмотреть, что я делаю.
Я сказал ей:
— Спи.
Она закрыла глаза и довольно скоро задышала так ровно, как мог бы дышать любой человек в ее состоянии.
Я проехал остаток пути домой, не думая ни о чем, кроме пробок и того, что мне нужно было сделать, когда я привезу ее домой. Мне также нужно было связаться с Дэлом. Дэл - мой племянник и
Как мы насиловали непонятливую Дашу (часть 4) 