нужна настоящая доза дисциплины. Конечно, я знал, как много работать, но я еще не стал мужчиной. Они согласились, что армия либо заставит меня, либо сломает. Я уехал, оставив двух своих тетушек-старых дев присматривать за фермой. Я также оставил больную маленькую жену страдать с ее властным ненавистным отцом и чрезмерно заботливой матерью. Я все еще не развелся с Энджи, я просто не мог этого сделать. Называйте меня глупым, называйте меня слабаком, наверное, у меня просто была совесть. Представьте меня с нечистой совестью. Что за дурацкая шутка!
Я пошёл в армию. Я не знаю, на что это похоже сейчас, но призыв прошел. Было четыре категории военнослужащих: Национальная гвардия, Зачисленные в резерв призывники и, наконец, Регулярная армия. Я поступил в Регулярную армию.
Когда я начал, мы ни с кем не воевали, только что закончилась Первая война в Ираке, и наши вооруженные силы были настолько подготовлены, что, похоже, никто никогда не собирался на нас нападать. На самом деле все вроде как полагали, что мы больше никогда не будем ввязываться в войны, мы были чертовски хороши.
В армии я мог бы делать почти все, что хотел. Я сдал довольно хорошо экзамены, некоторые прапорщики пытались заставить меня пойти в школу иностранных языков. Я не видел особой пользы в арабском языке на ферме, поэтому выбрал автопарк. Я работал на ферме и понимал необходимость знания здравого смысла о том, как работает техника.
Это не имело значения, то, чему я научился в армии, не имело большого значения. Я уже знал, как пользоваться разнообразным огнестрельным оружием, а стоять и работать на холоде и под дождем - это то, о чем большинство фермеров не думают.
Я тянул время, повидал много Джорджии, Техаса, Кентукки и Миссури, но никогда не покидал Штатов. Я беспокоился о своих тетушках и возвращался домой при каждом удобном случае. Я посылал деньги родителям Энджи, но никогда Энджи. Отец Энджи умер, но это было позже, и я был отчасти рад этому.
Как только я вернул его дочь домой, он поклялся держать ее подальше от меня навсегда. Это было не так уж важно, так как меня все равно не было, но что было хорошо, так это то, что он держал ее в доме.
Хотя ее отец ненавидел меня, и не без оснований, он действительно любил свою девочку и держал ее в резервации. Это было важно, потому что примерно через два месяца после того, как я уехал в Форт-Беннинг, куда же еще, я получил известие, что Энджи беременна. Через пару месяцев после этого меня обслужили. Я уверен, что ее отец заставил ее развестись со мной. Я получил документы, подписал их и отправил обратно. Однако я сделал копию и повесил ее на доску объявлений, чтобы другие слушатели могли ее увидеть. Это оказалось хорошо, так как пара парней получила «Дорогого Джона» (прим. переводчика: письма о расставании), и мои документы о разводе как бы смягчили удар для них.
Я прикинул и понял, что ребенок, скорее всего, мой, но ее отец поклялся, что, пока он жив, я никогда не увижу ребенка. Будь он проклят, если он не поддержал то, что сказал. Пока он был жив, если я пытался увидеться с Энджи или ребенком, когда был дома в отпуске, меня встречали у двери ее отец и старший брат.
И все же я должен был отдать должное этому ублюдку, он держал Энджи сухой все время, пока она была беременна. Родился ребенок, это была девочка, и они назвали ее Эмили. Даже не видя ее, я знал, что
Тимур и его секс-команда 