Ни Никита, ни Даник не могли «опуститься» до такого, чтобы хоть передо мной на колени стать, а тут... Впрочем, я ответила им тем же, когда они просили у меня минета...
А отец, оттеснив край трусиков, безо всякого смущения и предрассудков блуждал языком по моим набухшим половым губкам, из которых уже прилично сочилось. Уверена, что вовсе не слюна стекала вдоль моего бедра, когда я, прибалдев, сказала:
— Ну, бать, ты даешь...
В голове еще блуждала дурная мысль, обращенная к отцу: «Интересно, ты и мамке так делал?»
А папка все не унимался, и оглаживая мои ноги от попы до щиколоток, сочно бил языком в приоткрытую полость, вынуждая меня стонать и выдвигаться губками и низом живота навстречу его губам и языку.
Ой, как мне хотелось это, еще и еще...
Отец осторожно спустим с меня трусики, приглаживая распушившийся скромный пушок, а затем влажно чмокнул меня в его возбужденный центр!
— Па-а-ап! – не сдержалась я...
Как хотелось кайфануть, и если бы батя хотя бы прикоснулся сейчас ко мне, я бы точно залила его ладонь или губы собой...
Но он вдруг отстранился, дав мне секунду передышки...
Я чуть пихнула его в грудь, и отец буквально втянулся в кресло, глядя на меня с удивлением, и не скрывая восхищения мной и моей красотой.
Я отметила, как напрягся центр его треников, и мысленно попыталась представить его размеры.
Боже, я хотела собственного отца, но не думала о нем именно так.
И я даже пропела, скидывая с себя лиф, как не нужный атрибут:
— О Боже, какой мужчина-а-а!
Отец протянул ко мне руки, но я неожиданно для него припала к его ногам.
Подтянувшись, я приласкала его плечи и торс, оставив на нем несколько влажных засосов.
Странно, но целовать, например, тело Никиты или Даника меня совсем не прельщало. А сейчас...
Я стянула с отца брюки, а он сам приспустил трусы.
Его член казался мне героическим, против члеников моих друзей.
Крупный, достаточно полный, хорошо поставленный, что его и согнуть было не просто, он влек меня и мои губы своей пунцовой головкой.
Я не могла противостоять этому соблазну, и взял отцовский орган в рот.
Отец глубоко охнул, и я ощутила, как тело его расслабилось, в то время как член оставался напряжен.
В несколько заглотов я приняла его в себя на большую часть, помогая пропихивать в себя правой рукой. Левая же покоилась на его груди, ощущая дыхание и биение сердца.
Батя приласкал мою голову ладонью, точно кошку, и трепя мои волосы, в которых запуталась заколка, еще сильнее распалял меня.
Сама бы не могла поверить в происходящее, и очень бы хотела оценить все это со стороны, но я безо всякой просьбы или нажима делала минет своему... мужчине!
И не только потому, что до этого он сделал хорошо моему девичьему сокровищу, а лишь по собственному настроению!
И даже было все равно, чтобы подумал про меня отец в ту минуту... Я чувствовала, что ему хорошо, а остальные мысли я старалась отодвинуть по дальше к затылку.
Меня влек его запах, который я знала с детства и подсознательно отыскивала его в других, и плотность его члена в своем ротике я воспринимала даже с каким-то ощущением внутренней эйфории.
Когда я вынула его из себя, батя смотрел на меня с заботой, любовью и благодарностью в глазах.
Я аж гордо подалась вперед грудью.
— Здорово, да? – спросила я, продолжая накачивать его член вручную.
Мне нравилось смотреть, как раскрылась головка, оттянулась кожица далеко назад.
Батя, заведенный движением и завороженный происходящим, двинул бедрами и тазом ко мне на встречу.
— Мамка так делала? – лукаво спросила я, хотя и подозревала, какой будет ответ. Она была
Поезда в Москву. Поиск приключений 
webmaster@3iks.ru