вот, слушай: молодой ученик великого скульптора Бенвенуто Челлини Асканио был влюблен в девушку, красавицу Коломбо... Так глажу, приятно?
— Прият
но... Но, я боюсь кончить на вас...
— Не бойся... Целься прямо в грудь. Или ты мечтал кончить на лицо? Мечтал?
— Да...
— Тогда я присяду... Вот так, прямо напротив...
— И даже глаза не закроете?..
— Зачем? Я хочу видеть, как ты кончишь... Роман Александра Дюма прочитаешь сам, пересказывать не стану. А называть я тебя буду: Ласканио. Так тебе нравится, мой обнаженный Ласканио?!
— Нравится... А вас? Как мне называть вас?
— Роксана... Зови её Рокси.
— Рокси?! Её?
— Посмотри, она тебе нравится?
— Да...
— И мне нравится. У Ласканио греческий профиль.
— Греческий — это какой?
— Благородный. Есть греческий нос, а есть, вот такой, как у тебя красавчик, тоже греческий.
— Когда он не стоит, он маленький, Рокси!
Я просто взбесилась! Лёша взял и сам всё ей рассказал!
— Ласканио не маленький, — проговорила Софи. — Он затаён. Прячется до следующего раза, чтобы удивить и покорить Рокси. Не отвлекайся...
— Я не отвлекаюсь, покажи мне ещё Рокси. Можно я потрогаю твою грудь?
— Смотри, она влажная. Мни грудь!!! Ткни в сиси членом. Хочешь, я сожму ими тебя, Ласканио...
— Я сейчас кончу!..
— Давай, мой мальчик! Раздвинь шире ноги, выложи яички мне на ладонь. Брызгай не отворачивайся... Ещё, ещё!!!
Я слышала: Лёша, то ли рычал, то ли стонал, то ли стонорыкал. Моё воображение нарисовало, как струя спермы, бьет фонтаном промеж грудей Софи, падает на ее лицо, шею. Отпуская грудь, она ласкает, с зажимом, его мошонку и снова струя спермы бьет прямо в Софи. Лёша её навеки!
И почему у меня так, как у Софи не получилось? Она его завоевала, покорила! Почти полминуты из телефона были слышны надрывные хрипы наслаждения! Лёша изливался и изливался.
Зашумела вода, и мне стало плохо слышно. По каким-то обрывкам фраз, — в основном говорила Софи, — я поняла, что она умывает Ласканио, смазывает одним из своих кремов. Лишь последнюю фразу, я услышала отчетливо.
Специально для меня, Софи закрыла воду и проговорила:
— Теперь иди, мой мальчик. Рокси нужно помыться снова. Я скоро. И мы все вместе будем пить чай...
Я отключила телефон, сунула под попу — инстинктивно, и закрыла глаза. Вроде как задремала, пока они налаживали отношения.
Лёша вошел в зал. Я лежу. Глаза закрыты. По наитию, поняла: он прошел до окна, вернулся. Будить Лёша меня не решается. Что ж, придется просыпаться самой. Открыла глаза.
— Лёша!!! — я их широко открыла.
Ласканио большой разгуливал по залу голый! И совершенно не стеснялся Ласканио маленького. Сверху донизу, Лёша светился счастьем.
— Ты не спишь?!
— Да, уснешь тут! Трусы хоть одень!
— Рокси сказала, чтоб я походил обнаженным, привык к женским взглядам.
— Рокси?! — сделала я лицо непонимания.
— Тётя Соня. Но, она не разрешает мне её так называть.
— Вы подружились?
— Да... Тёть Тань, я понял, почему вы её полюбили. Она такая, такая!..
Мы снова с Лёшей на «вы». Какой день бьюсь, бьюсь, а всё — тётя! А Софи, полчаса провела с Лёшей в ванной и уже Рокси... А он гуляет предо мной, словно родился Аполлоном. Солнцу стесняться нечего!
— Ты!!! Ты, ты... И ещё раз, ты, Лёша! Не вы, а ты — влюбилась! — сорвалась я, и подумала: «Действительно, влюбилась».
— Простите...
— Прости!..
— О чём это вы? — зашла Софи, в банном халате, чалмой полотенце, пожала Лёше член. — Красавчик! Писить хочешь?
— Хочу...
— Тань, где у тебя чистые мужские носовые платки? Нужен большой, хлопчатобумажный.
— У меня их нет! — съязвила я, глядя на Софи с ревностью. — Как
В гостях хорошо 
webmaster@3iks.ru