всеми сестрами, участницами хороводного Радения. И со словами. «Возьми, Богородица, с моей ладони живой Огнь Рагиты Сурьи», бережно отдаст его матушке Кормщице с поклоном.
И возьмет Огнь Богородица из руки той девушки. Случись сие Радение летом, ублажить отданным ей семенем Красно-Солнышко, Мать Сыру Землю, чтобы по осени она плоды богатые принесла людям Божьим. А случись то радение зимой, угостит им Девицу Водицу, чтобы подогнала к речной проруби белорыбицу для людей Божьих. И может то Радение, оной женщины или девицы с тем мужчиной, за вечер повториться не единожды. И будет длиться оно пока весь накопленный за неделю Огнь с мужа того в колыбель Лады, ласкавую ладонь, тем хороводным радением не истечет. И славна та Дева, от красы и нежности которой, Огня от мужчины для Матери Земли много, много принесено будет...».
Евдокия перевернула страницу.
«В лето 1732-е постигла нас, Кормщица корабля нашего, великая печаль. Покинула Богородица тело Акулины Ивановны, по смерть ее. Но за тем горем, к нам пришла и радость. Богородица не ушла на Небо, найдя на земле новое тело, тело ученицы матушки Кормщицы Агафьи Карповой.
Годом ранее под именем Анастасия, принявшая от рук Акулины постриг, Агафья заменила нам сию покойную матушку. Волей Богородицы, взяв на себя ее Корабль. А через полгода Агафья стала игуменьей и приняла постриг у меня, Прасковьи Юсуповой-Княжево. Под именем инокини Проклы, я стала ее наипервейшей девой-ученицей. Ибо устами старца Данилы, Бог над богами, Царь над царями и Пророк над пророками Саваоф так гласил:
«Богородица в пречистой своей плоти
подвиг земной свершила.
А в других плотях избранных, она еще свершает,
А к иным плотям избранных дев, она еще взывает.
Бог тогда новое тело для Богородицы рождает,
Когда дева от ласк дыханьем Богородицы умирает,
но вновь рождается».
Но, счастье наше недолго длилось в кельях монастырских. Монах-доминиканец Рибера тайно прознал про Птичек девственных Дев и тайно прислал к нашей матушке Варвару Ольшанскую.
Она была совсем юной девой чудной красоты, с русыми власами и невинными синими очами, но с сердцем тучи подобно, от Чернобога...
Дщерь антихриста Варвара, дева млада и прелестна, как я потом узнала, воспитывалась в Люблине у монашек бернардинок святой Клариссы. Уже в возрасте двенадцати лет Варвара перешла из ордена францисканцев к доминиканцам. Сестре тайного союза «Покаяние святого Доминика» было позволено носить светское платье и при необходимости обращаться в иную веру. Несмотря на девственно-юный возраст, Варвара уже была постельной шлюхой Риберы и весьма искусна в обольщении. К нам она проникла по его благословению.
Первый раз я увидела Варвару среди сестер нашего корабля в самый мой светлый и радостный день. Наутро того дня, в присутствии Агафьи, я с поклоном преподнесла иеромонаху Филарету сотканную своими руками радельную рубаху и, теряя голос, попросила о хороводном радении от себя, и всего Корабля Птичек девственных Дев.
Иеромонах Филарет, Кормщица корабля нашего, был ни кто иной, как мой бывший слуга Федор. С раннего детства я его знала. Не один раз, бывал он и на наших с Агафьей Радениях при ручье Березовом. Но не думала я о нем, непосвященном, хоть и часто желала в своих одиночных Радениях его сильного тела. Грезила о Федоре в мечтах. Когда лишь посветила его Агафья, Богородица матушка Анастасия, в люди Божьи я и сказала ему желание свое, познать его через обряд радельный, а у самой сердце, словно птица, из груди так и рвалось.
Не ведаю, Кормщица корабля нашего, как дожила я до вечера. Вывели меня сестры в круг хороводного радения и подвели к нему. Я глаза закрыла и не дышу, только слышу от сестер корабля: «Целуй же
О, Наташа! 