ровесники на фронте кровь проливали, а он гнида в тылу с бабами отсиживался и поросёнка на зиму откармливал. — Веди нас в деревню Тимофей. И показывай где засели большевички. Мы их быстро из бани выкурим... — сказала моя мать, без всякого перевода. Потому как Марьяне надоело играть в "немку". И её рука легла на рукоять маузера торчащего у партизанки за ремнём. А я про себя подумал что вот и отбегалася Тимофей. Сейчас Марьяна его застрелит и мы пойдем в деревню без него. Но рука партизанки скользнув по рифленной рукоятке черного пистолета. Потянулась выше в нагрудный карман офицерского мундира и достав пачку сигарет, отдала её Тимохе. — Schnell, schnell... — сказала деду Тимохе Марьяна, и красноречиво повела стволом автомата в сторону деревни. Перевод этих слов не требовался, и Тимоха упав перед Марьяной на колено, поцеловал ей сапоги в знак преданности новой власти. И повёл наш отряд к деревне заходя с другой стороны, не так как мы шли впервый раз в разведку. Теперь мы построились не гуськом как по лесу, а цепью растянувшись по полю на подходе к селу. Марина сама несла на своем хрупком плече ручной пулемёт Мг-42. Готовая в любой момент открыть из него убийственную для всего живого стрельбу. Рядом с ней шёл её будущий муж Петро. Парень нес с собой ящик с пулемётными лентами. И был готов залечь вместе с бесстрашной девушкой Маришкой, и подавать ей ленты в пулемёт. Витёк, я, Ханна, моя невеста Света и её мать Зина и анархистка Маруся, шли с одного бока от Марины. А Марьяна, Юрко, Оксана и родственники Нефедовы шли с другого. И у все держали в руках " шмайссеры" наизготовку, как их держали немцы в советских военных фильмах. — Вот в этой бане они суки прячутся. Им наши местные еду приносят. Я потом их дома вам покажу госпожа офицер... — лебзил перед Марьяной дед Тимоха, отрабатывая свои пятьдесят рейхсмарок, не зная что рядом с ним идёт не немка, а партизанка. Которая отправила на тот свет фашистов тысячи. И едва предатель подвёл нас к старой бревенчатой постройке, с покосившейся от времени входной дверью и стенами. Как от туда раздались выстрелы. Стреляли из окна бани, и выстрелы были "сухие" пистолетные. Пули пролетели у нас над головами и по счастью никого не задели. Весь наш отряд как по команде упал на землю, а по бане ударили автоматные очереди. Стреляла Маруся и Зина, у них у двоих сдали нервы и они нажали на курки автоматов. Но обе не умели как следует стрелять из " шмайссеров". И благополучно разрядили по магазину в " молоко", даже не попав по самой бане. Но в ответ выстрелы из пистолетов больше не звучали, очевидно у женщин закончились патроны. — Aufgebt. Widerstand ist nutzlos. Das Deutsche Kommando garantiert Ihnen das Leben. Verletzte ärztlich versorgt... (- Сдавайтесь. Сопротивление бесполезно. Немецкое командование гарантирует вам жизнь. Раненным окажут медицинскую помощь...) — прокричала по немецки Марьяна в сторону бани стоящей на огороде. А Марина перевела её слова, и спустя несколько минут из бани вышли две женщины в рваных гимнастерках с поднятыми руками. — Отдайте их мне госпожа офицер. Я их на вилы этих сук "красных" посажу... — попросил Марьяну вертлявый дедок, норовя ударить одну из женщин по лицу кулаком. Но моя мать не дала ему это сделать, оттолкнув предателя в сторону. — Их в комендатуру в Локоть на допрос поведём. А там решат что с ними
Необычный день 