Как будто их кто-то ночью переворачивал. — ответила мне Марина, светя фонарем на нары по обоим сторонам прохода. Скелеты русских коллаборационистов, лежали кто на боку, кто лицом вниз, а кто и вовсе сидел на нарах свесив костлявые ноги. И создавалось такое впечатление, что ночью у них был сабантуй. — Этого в чёрной форме и вовсе нет на месте. — в ужасе воскликнула Марина, светя фонарем на нары внизу, где лежал скелет полицая с парабеллумом в костлявой руке. Его ложе было пустым, полицай изчез оставив после себя запах мертвечины на прогнившем ватном матрассе. — И люк приоткрыт. Это что же он через него ушёл? — дрожащим от страха голосом сказала мне мать, светя на полуоткрытый люк в стене блиндажа. Из которого шёл холодный свежый воздух. — А, он не один похоже в бега подался. Ты посвети Марин получше. Вот койка пустая и рядом тоже. — сказал я матери, а у самого от страха начали стучать зубы. Какая-то страшная хрень творилась в этом блиндаже, раз покойники могли из него выходить. И мне казалось, что остальные скелеты в немецкой военной форме. Сейчас накинутся на нас с матерью и утащат с собой через люк в неизвестность. — Точно их было вчера шестнадцать, а сегодня только одиннадцать. Пять мёртвых фрицев ушли на улицу погулять. — сказала мне мать, пятясь назад выходя из спального отделения блиндажа, где мертвецы устроили этой ночью шабаш. Выходит, что мне не померещилось когда я видел из за спины сидящей на моём члене Марины. Как на нас смотрели шестнадцать скелетов из спального отделения. — Все нормально, выход есть и мы сейчас в него пойдем и выйдем наружу. — сказала Марина, когда мы пришли с ней из комнаты где находился запасной выход в блиндаж. Моя мать не стала пугать Свету с Оксаной, рассказом про исчезнувших полицаях. Об этом им лучше сказать когда мы выйдем наружу и пройдём через болото в лес. — А знаете что, у меня лично башка трещит и похмелиться шнапсом не помешает. Да, и тушенки немецкой отведать тоже неплохо. Ведь домой мы попадём только к вечеру, а собой еду брать не будем. Вместо неё нагрузим наши рюкзаки, " первитином" и " панцершоколадками". И патроны к автоматам тоже нужно взять. — сказала нам Марина, и поставила на стол две бутылки " шнапса". Я стал разливать водку по кружкам, а моя мать "грела" тушенку крутя дно банки по нарисованной стрелке внизу. Марина как всегда поступила мудро, как и подобает настоящей атаманше. Не было смысла нагружать рюкзаки едой и выпивкой. Чтобы поесть и выпить в лесу. Когда это можно было прекрасно сделать и тут не отходя от кассы. А рюкзаки набить шоколадками и первитином. — Давайте мальчики и девочки, за удачу. За, то, чтобы нам выбраться из этого блиндажа на волю. — сказала тост Марина, мы выпили не чокаясь. Как и положенно пить рядом с покойниками. — А вот перекур отменяю. Курить на воле в лесу будем, когда с острова уйдём. — строго сказала Марина, отбирая у Светы и Оксаны сигареты. Моя мать опять была права. Выпить чтобы " поправить" головы и поесть перед долгой дорогой. Было необходимо, а вот курево такой необходимостью не являлось. И покурить с наслаждением действительно можно было бы в лесу. — Света, ты набирай в рюкзак " первитин" дочка, сколько влезет. А ты Оксана, ложи в свой " панцершоколадки". В твой рюкзак сынок, мы патронов наложим. — отдала
Разные групповые мечты 