блядь, блядь, блядь! - Она любила его! Она любила его, любила его, любила его! Она любила сына лижущего ее горячую дымящуюся киску!
*******************************************
Люсиль сходила с ума. Ей вдруг захотелось, чтобы Джонни трахнул ее. Она хотела, чтобы его горячий и твердый член был в ее покалывающей киске прямо сейчас. - Трахни меня, детка! Трахни меня, милый! Трахни мою киску! Трахни меня, о да, Джонни! Трахни мою киску! Засунь свой твердый горячий член в мою пылающую влажную киску! Трахни, пожалуйста, милый! О, милый, пожалуйста!
Джонни скользнул вверх по влажному теплому блестящему животу своей мамы, и как только он добрался до ее задыхающихся губ, он почувствовал, как его покалывающий член коснулся теплых и влажных губок маминой киски, скользнул между ними и коснулся отверстия ее дырочки. Он продвигался очень медленно, позволяя своему разуму ощутить, как горячая киска поглощает и окружает его член, когда он скользит внутрь до упора.
— Ах, да! Вот так! О, ты, чувствуешь себя таким горячим! - Люсиль начала толкаться и тереться своей мокрой горячей киской о торчащий пах Джонни, помогая своей киске всасывать его пенис, как сосущий рот.
Джонни был без ума от счастья! Его покалывающий член скользил внутрь и трахал такую горячую сладость, что он знал, что сойдет с ума, если не будет осторожен.
Когда он услышал слова своей мамы, он чуть не кончил просто от слов, слетающих с ее задыхающихся губ. От ее похотливых криков и нетерпения. Он хотел трахнуть ее и никогда не останавливаться. Боже, как же он хотел продолжать трахать ее! Он хотел трахать, трахать и трахать ее вечно!
Джонни начал сосать и облизывать прелестные груди, о которых мечтал всю свою жизнь. Он облизывал каждый сосок, пока не появился бутон, затем облизывал и посасывал каждый твердый вкусный бутон, перекатывая их своим скользким языком, по-настоящему разминая мамины возбужденные соски, высасывая ее восхитительный вкус прямо из ее твердых набухших бутонов и трахая ее, как медленно движущуюся улитку, ослабляя свое жгучее желание вогнать член в нее так глубоко, как только мог.
Джонни чувствовал себя так, словно только что достиг открытых врат Рая! Сначала он медленно двигал бедрами, наслаждаясь гладкостью, жаром и влажностью прелестной и разгоряченной дырочки маминой киски. Ему так нравилось эротическое ощущение, когда его член входил и выходил, и казалось, что он входит и выходит из самого Рая. Джонни пожалел, что у него нет еще 25 сантиметров члена и еще 50 сантиметров языка, просто чтобы он мог еще глубже проникнуть во все восхитительные дырочки своей мамы.
Джонни сейчас было так жарко, что он пожалел, что его маме не нужно пописать, чтобы он мог пить ее горячую мочу прямо из ее киски. Прямо с ее тела. Джонни чувствовал, что может высосать дерьмо прямо из ее дырочки и умереть счастливым от этого ощущения. Одному Богу известно, как сильно он любил свою маму. Джонни знал, что мог бы умереть за нее, если бы когда-нибудь пришлось.
Люсиль сама была на грани того, чтобы сойти с ума. Ее сын как раз собирался сделать ее такой. Она подумала, что он, должно быть, пытается заставить все ее тело вспыхнуть белым пламенем оргазмического наслаждения. То, что он делал, было настолько чудесным, что ей хотелось кричать! - О, Джонни! О, малыш! Оо, трахни меня, милый, трахни меня! Оо, трахни меня, трахни меня, трахни меня! О, милый, сладчайший Иисус, я кончаю, оо, о, трахни меня, я кончаю, кончаю, кончаю, кончаю! ииии, ииии! - Ее киска и живот горели так, словно их сжигало адское пламя! Она никогда раньше
Полуночный экстаз 
webmaster@3iks.ru