— Знаешь, я только что кое о чем подумал, - сказал Чак. - Ты бы хорошо смотрелась со взбитыми сливками.
Лара ничего не сказала сразу. Лицо Чака исказилось в злой улыбке.
— И что? – сказала она.
— У нас нет взбитых сливок, - сказал он. - Я думаю, мне нужно немного раздобыть. Да, я уверен в этом. Мне нужно сходить в магазин и купить немного взбитых сливок.
Понимание медленно приходило к Ларе. Он собирался оставить ее в таком состоянии, когда пойдет в магазин.
— Эм, - сказала она. - Сначала тебе нужно выпутать меня из этого, верно? Ты же не собираешься оставить меня в таком состоянии?
Глаза Чака долго смотрели в глаза Лары, ровно и почти не моргая.
— Я думаю, что оставлю тебя в таком состоянии. Я думаю, ты хочешь этого. Ты так не думаешь, но я думаю, что это так. Я собираюсь сбегать в магазин. Я принесу немного взбитых сливок и еще кое-что. Я не займу... слишком много времени. Я вернусь через...
Он сделал драматическую паузу, пристально вглядываясь в лицо Лары. Лара могла сказать, что ему нравилась ее нервозность.
— Два часа, - сказал он. - До тех пор с тобой все будет в порядке.
— Ты, должно быть, шутишь, - сказала Лара. - Чак, ты не можешь этого сделать. Выпусти меня. Мы можем возобновить это, когда ты вернешься.
— Нет, - сказал он. - Я собираюсь оставить тебя в таком состоянии. Я думаю, тебе это понравится. Это пойдет тебе на пользу. Большую часть времени ты ведешь себя так скромно, но есть в тебе та сторона, которая хочет вырваться наружу, и я собираюсь помочь тебе сделать это. Я вернусь через два часа. Ровно. До этого тебя здесь никто не будет и не увидит. К тому времени, как я вернусь, ты сойдешь с ума от того, что я собираюсь с тобой сделать.
Прежде чем Лара успела сказать что-либо еще, Чак повернулся, открыл входную дверь, вышел и закрыл ее за собой.
Лязг.
Чак исчез. Лара была в доме одна.
У Лары отвисла челюсть от удивления и смятения.
***********
Теперь, 20 минут спустя, Лара не двигалась с места. Она стояла в той же позе в гостиной, что и раньше. Она не могла пошевелиться, потому что ее руки были скованы толстыми кожаными наручниками над головой. Стальная цепь между наручниками была натянута между прочным рым-болтом, который Патрон глубоко ввинтил в тяжелую деревянную опорную балку в центре гостиной, поднимавшуюся от пола до потолка.
Лара стояла лицом к входной двери дома, менее чем в пяти метрах от нее. Ее спина и зад опирались на прохладное дерево опорной балки. Она никуда не могла пойти. И она была совершенно обнажена.
Прежде чем вытащить свою камеру, Чак также обвязал ее правую ногу длинным куском джутовой веревки, а другой конец обвязал вокруг балки над ее головой. В результате веревка удерживала ее правое бедро подвешенным почти под прямым углом к левой ноге. Только подушечка ее левой ступни касалась земли. Стоя передней частью тела лицом к входной двери, Лара осознавала крайнюю уязвимость своего положения. Она была выставлена на всеобщее обозрение с раздвинутыми ногами для любого, кто мог бы войти в дверь.
Лара огляделась по сторонам, размышляя, как бы ей выпутаться из своего затруднительного положения. Она посмотрела вверх, на болт, ввинченный в дерево. Она подумала, что, возможно, смогла бы отвинтить его, но ее руки не могли дотянуться до него. Одна из ее ног была свободна, но она нужна была ей, чтобы стоять, и, кроме того, с этим ничего нельзя было поделать.
Макаров, пожелай чего-нибудь! 
webmaster@3iks.ru