было недоумение и уголки бровей затянулись домиком, а носик стал нарачито злобный, нг по прежнему милый. После отторопь сползала с лица женщины и она просто улыбнулась, запахнув халат.
— Серьезно ? - спросила она, как прежде, своим учительским, командным голосом мне, словно я у доски, решаю решётку Пиннета.
— Какой же может быть юмор в любви.
Ирина Александровна, словно яркая лампочка, подключения к 220 вольт осветилась небесной энергией. Женщина полностью сменила гнев на милость, ненависть на любовь и нежно прикаснулась к моему лицу. Такая горячая рука прикаснулась к озябшему от сквозняка лицу и возгорелась страстью. Ирина Александровна быстро сняла остаток халата, и пошла к двери, закрыв её на ключ, женщина выключила свет и таинственно подошла ко мне, сказав лишь одно, заветное слово от которого моё сердце стало литься кипучей кровью и разносится по влюблённым венам, поступая прямо в обескураженный мозг.
— Я тоже - произнесла женщина, поцеловав меня в губы.
Она резко взяла меня в оборот, словно горец юную невесту и утащила в далёкие горы из своей груди. Во сне, в мечтах, прокручивая этот момент в голове в кровати, словно молитву за столом, я всегда считал, что именно я наброшусь на неё как тигр, окутаю мужской нежностью и буду делать то, что хочу. Но все оказалось не так. Ирина Александровна сама набросилась на меня под толщей из ночной темноты.
Резкими, но нежными движениями, она снимала с меня майку, а я, как последний задрот и девственник, копался в бретльках её бежевого лифчика, упираясь ртом в чашечку левой груди, и нащупывая правую. Мне было жутко страшно и стыдно за свои действия. Я считал, что веду себя, как последний извращенец. Однако Ирина увидела мои стеснения и ловким движением сняла бюстгальтер, положив тут же мою голову в теплую, молочную гладь своей груди. Я нежно ою
обсасывал её соски и трогал груди, женщина мило постанывала и снимала мой ремень и штаны с трусами.
Она не стала ничего говорить, а просто отодвинула резинку трусиков и быстрым, ловким движением вставила его. Можно официально сказать, что я побывал в её внутреннем мире. Я чувствовал её, она чувствовала меня и мы плыли в общей неге, охая и крича на кровати.
Её попка била по моим яичкам, а я с силой и натугой входил в неё, обнимая и целуя в шею.
Внезапно, наши губы встретились в страстном поцелуе. Там, внутри её, я чувствовал теплую и медовую кожу, чувствовал нежные вибрации её сладких губ по моему члену, как горячо и влажно её мышцы обрамляют, подстраиваться под мой член. Ирина Александровна стала всё сильнее и сильнее прыгать, придерживаясь руками за мои пальцы. Я же, начал обратный ход и стал долбить её будто перфоратор.
Чавкающий звук заполонил купе, наши с ней крики разносились даже по вентиляции. С каждым движением я входил всё глубже и глубже, всё сильнее чувствовал узость и обильнее влагу. Я перестал работать тазом, и стал терпеть.
Ирина Александровна не останавливалась, она объяла меня своими губами и вонзилась в мою сахарную шею.
— Да-Да - Да - кричал я, словно сучка чувствуя, как убегает буквально улепётывает мой оргазм в её лоно, как мышцы её вагины, словно сжимают мой член выдавливая, как из зубной пасты всю жидкость - Кончаю ! Крикнул я громко, пульнув в неё, и почувствовав одновременно мороз и тепло.
Ирина Александровна встала с меня выпутувшись из одеяла, и тут же стала прыгать и приседать. Мне было некогда смотреть на неё, уж больно хорошо мне тогда было, я был словно после общего наркоза. Голова
Беременная Дочь: часть 2 