— Хочешь пойти к нему вместо меня? Нет проблем – иди. Я не против, - бросаю максимально равнодушно.
Эшли какое-то время буравит меня недовольным взглядом, затем указывает на дверь, и ворчит:
— Давай, вали уже.
— Уже свалила, - говорю напоследок, прежде чем выйти из каюты, и закрыть за собой дверь.
Без труда отыскав нужную каюту, сначала прикладываю ухо к двери, а затем стучу.
— Заходи! – слышу из каюты голос Дэвида.
Захожу внутрь, и закрываю за собой дверь. Помимо блондина, сидящего на кровати в левом углу, в каюте больше никого нет.
— Пришла всё-таки, - бормочет Дэвид довольным тоном.
— А у меня был выбор?
— Был. Могла не приходить, и проверить, как я поступлю. Молодец, что не проверила. Иначе вместе со своей подружкой уже бултыхалась бы за бортом.
Собственно, именно это я и говорила самой себе, пока шла сюда. Очень уж не хотелось признаваться, что дело не только в плате за молчание. Обмануть можно кого угодно, но только не себя. Меня привёл сюда не только страх разоблачения, но и любопытство. Если раньше я была в этом абсолютно уверена, то после секса на кухне начала сомневаться, что мне нравятся исключительно девушки. В отличие от первого раза, во второй было уже не так больно, и даже приятно. Особенно когда я сама насаживалась на член Дэвида. Да и под конец, когда блондин разогнался, тоже было вполне неплохо. Не понимаю, почему он так на меня действует, но подозреваю, что дальше будет только лучше.
— Твои соседи не вернутся? – решаю уточнить.
— А что? Боишься, что твоя репутация лесбиянки может пострадать?
Не считаю нужным отвечать на этот вопрос. Эшли тоже постоянно надо мной насмехается. Только её насмешки гораздо более злые. То, что говорит Дэвид, звучит вполне безобидно.
— Ладно, хватить болтать. Раздевайся, - требует блондин.
— Полностью? – уточняю немного растерянно.
— Да. Что у тебя ниже пояса я уже рассмотрел. Покажи, что сверху.
— Только после тебя! – зачем-то начинаю ставить условия.
Гейдж довольно ухмыляется.
— Справедливо, - бормочет он, после чего начинает раздеваться.
Едва Дэвид освобождается от одежды, и остаётся в чём мать родила, замечаю у него на животе и боках несколько шрамов, а на груди – след от глубокого ожога.
— Чем это тебя так? – интересуюсь я, глядя на красную отметину.
— Калёным железом, - признается Дэвид.
— Больно, наверное, было?
— Не то слово. Но необходимо.
— В каком смысле?
— Не важно. Раздевайся.
Засунув руку в карман, достаю оттуда белую таблетку, закидываю в рот, и глотаю, не прожёвывая.
— Это ты что сейчас съела? Возбудитель?– интересуется Дэвид, пока я снимаю штаны.
— Противозачаточные. Взяла одну таблетку из запасов Эшли.
— Молодец, это правильно.
Сняв оставшуюся одежду и обувь, какое-то время просто стою, давая Дэвиду возможность меня рассмотреть. Если у Гейджа кожа загорелая, то у меня какая-то бледная. Зато безо всяких отметин. А вот грудь совсем крошечная. Пока Эшли эту тему не затронула, я по этому поводу вообще не комплексовала. У неё самой-то с формами полной порядок.
— Нормально. Я думал, будет хуже - высказывает Дэвид своё мнение, закончив меня рассматривать.
Даже не знаю, стоит ли считать это комплиментом. С другой стороны, было бы странно, если бы он начал нахваливать моё тело. Нечего там нахваливать. Лишь кожа, да кости, и не понятно, чего из этого больше. Отойдя к кровати, Дэвид ложится на неё, забирается повыше, и довольно красноречиво постукивает пятёрней по паху. Волос там с прошлого раза заметно поубавилось. Оно и к лучшему. Очень уже вся эта растительность нос щекочет. Забравшись на кровать вслед за
В больнице. 