не найдя, Дэвид принимается осматривать кровать, и сразу находит под подушкой нож.
— Вообще не удивлён, - говорит он, прежде чем отойти в сторону, и вонзить нож в стену.
— Это не то, что ты подумал! – начинаю оправдываться. - Я всегда держу его под рукой, чтобы...
— Потом придумаешь, зачем прячешь ножик под подушкой. А сейчас, оголяйся, детка! – требует Дэвид.
Качаю головой. Блондин недовольно хмурится.
— Малышка, похоже, ты плохо соображаешь. Если не хочешь, чтобы я раскрыл Эмме ваш грязный секретик, лучше меня не зли. Характер будешь другим показывать. А мне лучше ляжки свои покажи, - требует Дэвид.
Хочу было возразить, но под сердитым взглядом быстро сдуваюсь, и снимаю штаны. Блондин придирчиво оглядывает мои ноги. Жду, что он потребует оголить и верх, но вместо этого Дэвид приказывает, чтобы я опустилась перед ним на колени, после чего сам снимает штаны. В спокойном состояние его хозяйство не кажется мне большим, хотя и маленьким его тоже назвать нельзя. Растительность тоже присутствует.
— Сосала когда-нибудь? – интересуется Дэвид будничным тоном.
— Я же сказала, что люблю девчонок! – напоминаю этому маразматику.
— И что с того? Рот и язык у тебя ведь есть. А лижешь ты или сосёшь...
— Нет, не приходилось! – перебиваю наглого козла.
Тот какое-то время молчит, что-то обдумывая, а затем требует, чтобы я поработала рукой. Касаюсь вялого члена своей ладошкой, и начинаю в быстром темпе его накачивать.
— Не так быстро! Помедленнее! – тут же осаживает меня Дэвид.
После его замечания резко останавливаюсь, и принимаюсь натирать ствол более медленно и плавно, ощущая, как он постепенно становится крепче и больше.
— Про свою дырку тоже не забудь. Там ведь сейчас, наверняка, сухо, как в пустыне, - подмечает Дэвид.
Продолжая накачивать член, запускаю вторую руку в трусики, и принимаюсь поглаживать промежность.
— Медленно или быстро? – зачем-то уточняю.
— Как хочешь. Тут уж тебе виднее.
Коротко кивнув, выбираю средний темп, и постепенно ускоряюсь. Но это никак не помогает. Очень сложно возбудиться в таких условиях и при таких обстоятельствах. Зато член Дэвида благодаря моим стараниям окончательно крепнет и увеличивается в размерах. В то время как у меня между ног как было сухо, так и сухо осталось.
— Ложись на кровать, - приказывает Дэвид.
Поднимаюсь, и отхожу назад. Сняв трусики и обувь, ложусь на спину, и замираю. Подошедший блондин касается моей промежности, и недовольно хмурится. А чего ты ждал, придурок? Я ведь тебя предупреждала. Парень начинает смотреть по сторонам, и замечает рядом с умывальником небольшой кусок мыла. Взяв его, и намочив, Дэвид слегка намыливает мою дырочку и её окрестности, а затем подводит к ней своей член.
— Постарайся расслабиться, - советует он, прежде чем начать запихивать в меня свою палку.
Спокойнее от этих слов не становится. Скорее даже наоборот. Вместо того чтобы расслабиться, ещё больше напрягаюсь, сильно вцепившись руками в покрывало за спиной. Знаю, что в самый первый раз больно бывает при любом раскладе, но когда Дэвид одним резком толчком рвёт хрупкую преграду, не удерживаюсь, и вскрикиваю от боли. Вот только оказывается, что это ещё цветочки. Как только парень принимается трахать меня, становится совсем хреново. Такое ощущение, будто меня подвесили на раскалённый металлический крюк, который проникает в меня всё глубже и глубже, разрывая хрупкую плоть. И если поначалу ещё удаётся как-то терпеть эту пытку, то как только блондин ускоряется, боль становится невыносимой. Сама не знаю, как умудряюсь лежать тихо, и не издавать ни звука. Грудь сдавливает, дыхание перехватывает, голова кружится, а по щекам того глядя потекут слёзы. Думаю, что вот-вот отрублюсь от боли, как
Чудесное исцеление 