просунул палец между моими грудями и приподнял лифчик, а затем использовал что-то похожее на ножницы, чтобы разрезать его. Две половинки лифчика разошлись, обнажив мою грудь. Тяжелый предмет упал на пол. Я почувствовала его руки на своей груди и попыталась отодвинуться, когда он схватил меня за сиськи. Моя борьба только усилила боль, когда он сжал их. Когда он начал щипать мои соски, я попыталась закричать, но получилось только носовое хрюканье.
Он двинулся дальше вниз, задрав мою юбку на талии, затем сорвал колготки и трусики с моего тела. Мои слезы стекали по лицу в волосы, когда он встал и опустился на колени рядом с моей головой. Он положил руку мне на шею, и я почувствовала, как что-то трется о мою щеку. Я уловила этот безошибочный запах.
* * *
Ожоговое отделение больницы Карлайла
6 октября
После первого визита полиции, я не ожидал другого. Полицейский констебль Армстронг не оставил у меня иллюзий относительно того, что они будут активно искать другого водителя, поэтому для меня стало неожиданностью, что в мою палату вошли два детектива и констебль с каким-то оборудованием. Когда они подошли к кровати, первый детектив представился сам и представил остальных членов своей команды.
— Добрый день, мистер Макинтайр. Я инспектор Риз, а это сержант Беккер, надеемся, вы сможете помочь нам в нашем расследовании.
Инспектор Риз был высоким человеком, но все выглядят высокими, когда проводишь дни лежа на спине. У него были широкие плечи и телосложение игрока в регби. Это, вероятно, объясняет его сломанный нос. Его сержант была намного ниже ростом, с большим бюстом и объемными бедрами, почти без талии. У нее было такое лицо, которое треснет, если она улыбнется.
— Добрый день, инспектор, должен признаться, я удивлен, что вижу вас. Я думал, вы уже забыли о моем несчастном случае. Не ожидал, что в дело вмешаются люди в штатском.
— Это не имеет никакого отношения к аварии, сэр, боюсь, все гораздо серьезнее.
Констебль занялся установкой записывающего оборудования. Он вставил две кассеты в аппарат и включил его. Он кивнул инспектору, который воспринял это, как сигнал к началу интервью.
— Для удобства записи, присутствующие на этом допросе - мистер Роберт Макинтайр, инспектор Джеффри Риз, сержант Кристин Беккер и констебль Колин Джонс. Итак, мистер Макинтайр, вы имеете право на присутствие адвоката. Если хотите, вы можете вызвать своего адвоката или мы можем вызвать для вас дежурного адвоката. Хотите ли вы присутствия адвоката, сэр?
— Это зависит от инспектора, нужен ли он мне?
— Это не мне говорить, сэр.
— Ну, инспектор, почему бы вам не рассказать мне, в чем дело, тогда я смогу сам принять решение?
— Хорошо, сэр. Роберт Макинтайр, я арестовываю вас по подозрению в хранении порнографических изображений несовершеннолетних, с целью распространения. Вы не обязаны ничего говорить, но это может повредить вашей защите, если вы не упомянете на допросе то, на что потом будете ссылаться в суде.
Мне не верилось в то, что я слышал. Когда они пришли, я думал, что речь идет о моем несчастном случае. Когда он сказал, что дело серьезнее, я подумал, что американцы решили экстрадировать меня по налоговым обвинениям. Теперь он говорил о детском порно. Я никогда не был замешан ни в чем подобном.
— Подождите, инспектор, это, наверное, какая-то ошибка. Как и большинство мужчин, я посещал несколько порносайтов, но никогда ничего, связанного с детьми. Это меня совсем не возбуждает. Я даже не люблю детей.
— Это меня не удивляет, сэр, очень немногие из них их любят.
— Нет, нет, инспектор, вы ошиблись, я никогда не видел детской порнографии и, тем
День рождения Антона 