— Какой? Очень любящий свою тетушку. Любовь Петровну. И просто обожающий её дочку Машу – свою двоюродную сестренку. Которую ты, кусок свиного дерьма, хочешь под себя подложить.
— Что-о-о-о? Что ты сказал, щенок?! – возопил сатир, вскакивая со стула. В этот момент в кабинет вошли двое. Ярослав поехал не один, он приехал с компанией. Перед тем, как ехать заступаться за «сестру» Машу, он навестил Сережу Ломтикова и попросил его откомандировать в его распоряжение двух парней. Побольше и пострашнее. Ломтиков расщедрился и откомандировал. Парни были здоровые, как белые медведи и страшные, как атомная война. Они вошли в кабинет сатира, как и было условлено – слышат шум – входят. И делают то, что им приказывает Ярослав. Парни они были исполнительные, прикажи Ярослав им распилить сатира двуручной пилой пополам, как бревно – распилили бы. Но Ярослав ныне был в благодушном настроении.
— Этот козел безрогий к нашей Машеньке свои седоволосые яйца подкатывает. Братики, набейте ему рожу. Качественно.
И они набили. Качественно. Больно, очень больно, но без увечий и серьезного вреда для здоровья. Сатир ползал по полу, пускал кровавые сопли и ныл. Лелик и Болек, как про себя называл откомандированных Ярослав, стояли над сатиром и ждали команды. Ярослав разглядывал ползающего на карачках сатира и прикидывал – сатиру хватит звездюлей или же необходимо добавить еще. Кажется, что хватит, сатир все понял и осознал неприемлемость своих поползновений удачно пристроить свои гениталии. Можно перейти к запугиванию.
— Если ты, сука картонная, косо взглянешь на нашу сестру Машу или на нашу тетю Любу, тебя будут долго искать и никогда не найдут. Ты понял меня?
— П-понял. Я... Никогда... Забуду... Только не бейте.
— Понял, значит. Зарплату ей подымешь. В два раза. Извинишься, скажешь, что с растратой ошибочка вышла. Все понятно?! И смотри! Если что с ними случится, с тебя первого спрошу.
— Угу.
— Пошли братики, больше нам тут делать нечего... Да, к своим знакомым, что держат район, с жалобами можешь не ходить. Они тебе еще добавят.
Да, с местными братками тоже был разговор. Телефонный. Ломтиков позвонил и разъяснил «политику партии и правительства» относительно Любови Петровны и её дочери Марии. Братки все поняли и заверили, что никаких проблем у Любови Петровны и Марии не будет, наоборот, всё будет тип-топ.
Они направились домой к Любови Петровне. Ярослав оставил Лелика и Болека у входа в подъезд, пусть подождут на улице, незачем пугать маму Любу и её дочь, а сам поднялся в квартиру. Встретили его настороженно, что не удивительно в свете сложившейся ситуации с мнимой недостачей, недвусмысленного предложения раздвинуть ноги, перед этим поработав ротиком и угроз тюрьмой и физической расправой. Но в скромно обставленную квартирку все же впустили. Ярослав уселся в предложенное кресло, мать и дочь сели на диван, что стоял напротив.
— Добрый день! Не волнуйтесь! Я от Ольги.
— Ольги... Какой Ольги? – спрашивает Любовь Петровна.
— От той, с которой вы вместе отбывали срок в колонии.
— Ой, радость какая! – расцвела женщина.
— Да, она передает вам привет.
— Спасибо большое. А вы...
— Я брат её мужа.
— Мужа? Оленька вышла замуж? Замечательная новость!
— Да, вышла замуж. У неё все хорошо, её муж владелец сети частных клиник, весьма состоятельный человек.
— Должна же была в её жизни начаться белая полоса! Я так рада за неё.
— Я вот ещё по какому вопросу зашел. Маша, хозяин магазина, где ты работаешь, осознал свою ошибку, больше приставать к тебе со всякими
Внезапно жёсткий секс с женой. Часть 1: Перевоспитание жены 