ртом от грудей до лобка и прижавшись губами к одурманивающей притягательным ароматом расщелине мамы сразу максимально глубоко ввел в вагину язык!
— Ммм… - мама даже слегка изогнулась, и сжала в пальцах простынь, - ааах… ааах… ааах…
Ее стоны зазвучали так женственно и волнующе что я с еще большим желанием принялся ласкать бутон матери ртом.
Опыта мало, зато энтузиазма у меня было через край – и я очень долго целовал мамину щелку, облизывал и обсасывал лепестки и конечно уделил много внимания крупному клитору – громко стенающей женщины!
Мама реагировала на любую ласку стонами, так что я не понимал какой вариант ей приятнее, а чуть позже до меня дошло – ей нравится все и сразу! Я чувствовал, как ее соки оросили мне все лицо и даже собираются в капли на подбородке, запыхался, но продолжал ласкать киску мамы.
До тех пор, пока не почувствовал, что меня тянут за волосы на голове! Подняв которую встретился взглядом с мамой, шепчущей что-то неразборчивое. Но я понял, что она просит взять ее.
И конечно я взял.
В процессе я трижды переворачивал маму на животик и чуть позже возвращал обратно на спину и трахал, трахал, трахал! Родная стонала, и обнимала меня, по чуть-чуть, недолго, но часто!
А когда я наконец кончил, и рыча взбивал в ней коктейль из наших соков, мама, запрокинув голову стонала в унисон с моим тихим рычанием. А потом, когда я остановился, тоже замерла и глядя мне в глаза своими заметно помутневшими, сквозь хриплые стоны прошептала:
— Господи… вот это... кайф!..
— Мама… ты говоришь?! - улыбнулся я с удовольствием ощущая лицом резкие горячие выдохи родной женщины, которая, уже закрыв глаза раскинулась подо мной, и дергая всеми конечностями продолжала переживать эмоции явно очень мощного оргазма.
— Голос... прорезался… ты заслонку… проткнул… - попыталась пошутить она и закашлялась.
— Тихо-тихо… молчи…
— Все хорошо… милый мой… Мне хорошо… С тобой хорошо… - еле слышно шептала она, - просто… пересохло все… от стонов… дай попить… и останься… во мне останься…
Я дотянулся до тумбочки и взял небольшой заварочный чайничек, для удобства служивший «поилкой» мамы и дал ей попить, после чего попил сам и поставил его на место.
— Ты совсем не сердишься на меня, мам?.. – спросил я и сразу с удовольствием почувствовал, как мышцы ее влагалища несколько раз нежно сжали член.
— Твоя любовь… возвращает… меня к жизни… - чуть скрипуче шептала мама продолжая гладить меня пальчиками по щеке, - как я могу… на тебя… сердится?..
— Но ведь я воспользовался тобою без разрешения…
— Я бы отдалась тебе… в любом случае… - внезапно призналась мама, смущенно улыбнувшись, - я люблю тебя… а ты меня… и если бы ты сам… раньше… захотел и пристал… ко мне… я бы позволила… не сомневайся…
— Даже так? – удивленно хмыкнул я и в порыве чувств жадно поцеловал ее.
— А что такого?.. Обниматься… и целоваться можно… а заниматься… любовью… почему-то нельзя? Кому от этого… было бы плохо… если все взаимно? – широко улыбнулась мама, все еще не отдышавшись - но сама бы я… к тебе… в постель… не забралась…
— Нет худа без добра… - и я снова дотянулся до улыбающихся губ мамы.
- Знаешь… что было самым трудным? – спросила она, ответив на поцелуй.
— Что?
— Притворятся спящей… и не стонать… в то время… когда ты… водил членом… по моей киске… тогда, в первый раз… - хитро улыбнувшись сказала мама, - при этом… мне было… одновременно… жутко стыдно… и очень приятно….
Бывает и так. 