сбычи Пашкиных мечт. Открылась дверь, и в комнату с криком: «Тёть Бела, Галя согласна!» влетел племянник, таща за собой девушку.
Последовала классическая немая сцена. Все застыли — кто с открытыми ртами, кто с готовыми к употреблению причиндалами.
— Э-эй, вы чего? — выдавил из себя Вениамин. А Галя пискнула: «Ой, мамочки...»
Веня втолкнул девушку обратно в комнату и захлопнул дверь. Пашка дёрнул кверху стреножившие его шорты. Изабелла Марковна, сгорающая от стыда, бросилась в ванную, наступая на мокрые трусы, телепавшиеся вокруг щиколотки.
— Ты охуел? — набросился на друга Веня. — Блядей тебе мало?
— Да я... Да она... — оправдывался Пашка, пытаясь застегнуть ширинку, чему торчащий колом член очень мешал. — Астролябия в таком виде мне дверь открыла! Вот!
Вениамин с сомнением покачал головой и вдруг принюхался. Хмыкнул.
— Ай да тётя! Подслушивала, что ли?
— Ну! И завелась, к бабке не ходи. Вы ж так азартно обои клеили, что на лестничной клетке было слышно, — заржал Пашка и процитировал: «Ах, хорошо! Ещё, ещё давай! Глубже, глубже! Сейчас кончу! Счас!.. А-а-а-а!..»
Веня расплылся в самодовольной улыбке.
Радуясь, что сумел перевести стрелки, Павел ткнул пальцем в направлении изрядного бугра на штанах друга:
— Опух он у тебя, что ли?
— Сам ты опух, дятел. Сухостой у меня. Вчера после приёма накатили с главврачом медицинского. А с утра Галька прискакала, и заявила, что хочет, аж не может. Вот я с утра и буравил всухую. Её оргазмами замучил, но сам никак... Слышь, а ты чего пришёл-то?
— Как чего? Сегодня банный день у нас, забыл? Сауна уже остужена, водка вызвана, девочки греются.
— Тише ты, мудак! — зашипел Веня. — Галька же...
Павел показал рукой, что зашивает себе рот.
— Щас я... только отмазку для Гальки придумаю. Что брать-то с собой?
— Деньги. Остальное купим. И знаешь, давай валить отсюда по-быстрому, мне чё-та перед Изабеллой Марковной неудобняк!
Вениамин заскочил в комнату к Гале...
И через пять минут друзья уже ловили тачку на проспекте.
2
В сауне всё было на мази: стол накрыт, девицы раздеты и даже слегка пропарены предварительно. Двое приятелей Павла и Вени дело знали туго. На высказанное подозрение — не успели ли они для разминки оприходовать девушек, обиделись.
— Как? Без друзей? Мы даже по писярику не накатили. И пива ни полкружечки! Вон, кака-кала дули и кофе растворимый, — пробурчал кучерявый Жора, главный в их компании по банным делам, — завтра, наверное, коричневым ссать будем.
Завёрнутые по сиськи в простыни девицы захихикали:
— И мы тоже!
После захода в парную и охлаждения розовых телес в бассейне приступили к главному.
— Итак, камрады, мы собрались сегодня не просто бухать, а выпить по поводу! — закинув на плечо простыню наподобие римской тоги, провозгласил Павел. — Даже по двум поводам. Первый — наш друг Вениамин сделал предложение Гале. Второй — наш друг Венька переехал в новую квартиру.
И праздник покатился, набирая скорость и размах. Тост за тостом, слово за слово, и вот уже Вене, как прощающемуся со свободой, представлена честь первому опробовать обеих девиц.
— Ну, иттить так иттить, — вздохнул, улыбаясь, Веня и скомандовал: — Красавицы, за мной на траходром!
Друг отлично знал Вениамина и умел поймать его «на слабо». Когда-то, в период выбора жизненной дороги после получения аттестата зрелости, Пашка прилюдно заявил, что Веня боится покойников. И тот из принципа поступил в мединститут,
Клубничное варенье 