прибегай и сообщай. Прямо ночью. Не дело это. Слушай, а вы чего не запираетесь изнутри?
— Запирались. Но кто-то открывает все время.
Приглядываюсь в течении дня к мальчишкам – обычные пацаны. Мож показалось или напридумывала себе? Девочки, правда, кажутся уже старше. Да они и есть в этом возрасте старше. Многие уже прям оформились. Некоторые скорее дам напоминают, чем девчат. Не представляю, как вон Аня например в это свое платице влезает. Там уже не персики, дыньки скорее. А пацаны – обычные щеглы. Ну, может кроме дылды-Вени. Ему уже и бриться, наверное можно.
Вечером захожу к мальчишкам в палату. Почву прощупать. Затевается беседа. Вспоминаю, как сами перед сном друг дружке страшные рассказы в лагере рассказывали. Даже что-то помнится. Дети притихли, просят еще, не хотят отпускать. А я уже и стоять, опершись о подоконник, устала. Да и прохладно. Веня, галантный кавалер к себе на кровать присесть зовет. Даже одеяло услужливо приподнимает.
В постель к воспитаннику, конечно, не полезла под одеяло. Устроилась в ногах, привалившись телом к спинке кровати.
Вдруг, средине какого-то рассказа, обращаю внимание, как будто гладит меня тишком сквозь одеяло ногой чуть пониже спины. Головой понимаю, что не может такого быть – я ж типа старше. Не только по годам. По положению, скорее. И не обратить внимание сложно – сама люблю поприжиматься-потереться где-то незаметно.
Но нить рассказа временами теряю, прислушиваюсь к своим ощущениям, сбиваться начинаю. Все ловлю себя на мысли – кажется или нет. Кто-то из пацанят начинает свой рассказ травить и понимаю, что нет. Так и есть.
Хорошо в темноте румянца не видно, я ж моментально краснею. Вроде бы и встать нужно. И пересесть можно. Но как будто не могу себя заставить. И хочется и стыдно что ли...
А вспомнила еще! Чего я в таком настроении романтично-приподнятом. Почему хочется. Подружка, та, которая и позвала сюда, про наших вожатых-мажоров сегодня вечером рассказала. Говорит, в нашем лагерном душе спинки помогают мыть девчонкам своих первых-вторых отрядов. Честно сказать, не поверила. Но видимо что-то такое в голове осталось. Вот поэтому и мысли про своих пионеров сюда же.
Что еще было в этот вечер - смутно помню. Да и не было, наверное, ничего такого. Заслонили события следующего дня. Ну, да не буду забегать вперед. Помню, что зашла еще перед сном, проверила дверь девчачьей спальни – закрыто. Удовлетворенная к себе ушла.
Как вообще выглядело наше житье-бытье. Довольно большая и заросшая территория лагеря со столовой и разной администрацией посредине и разбросанными деревянными корпусами самих отрядов. В нашем корпусе небольшая вожатская комната (ныне превращенная в кладовку), спальня девочек (заселенная хорошо, если на треть), спальня мальчиков (тоже едва наберется половина списочного состава), комната воспитателя. Все эти двери-комнаты выходят в общий такой типа холл-веранду.
А душ же на территории еще есть! Он вообще на отшибе – один на весь лагерь. У озера. Считалось, что после купания надо бы детям душ принять. Но на самом деле он нагревался ближе к вечеру. Точнее к ночи. Да и горячей воды не хватало. Поэтому мойка пионеров по графику была раз в три дня.
Сегодня как раз наша очередь. Нашего отряда. Все перемылись, я иду все проверить. Дозакрыть где надо воду, собрать кое-где забытые вещи, ну и потом выключить свет. В общем, такая контрольная проверка. Душ состоит из таких типа закрываемых кабинок на четыре-пять человек каждая. Не знаю почему. Я не архитектор годов так шестидесятых-семидесятых, мне сложно понять эту логику.
На мой взгляд, или общий душ или персональные кабинки. Ну да ладно, не важно. В последней кабинке течет вовсю
Психитрахическая помощь 
webmaster@3iks.ru