Но, слава Богу, его больше нет. Эти тупые федералы спросили меня: «Не хочу ли я пойти с ним?» Они думали, что я тупая?
Домой меня отправили с Лаурой на шестой день. Когда я попытался указать ей на то, что мы разводимся, она посмеялась.
— Эту ерунду мы отбросили, - сказала она. - Кто о тебе позаботится, если не я?
Если вам интересно, я проиграл выборы менее чем двумя сотнями голосов. Это было близко, и республиканцы потеряли семь мест в законодательном собрании округа и большинство в городских советах. Декстер своей победой был доволен, пока газетчики не начали расспрашивать его о покушении на мою жизнь. Парень на мотоцикле был мертв, его убил Брандт, увидевший происходящее, когда выходил из Польского общественного центра. Он просто опустился на одно колено и завалил парня. Однако общественность хотела больше крови. Все редакционные статьи сетовали на отсутствие прогресса по делу в Ван Паттене.
— Не вернется ли в Ван Паттен наркоторговля, теперь, когда ушел Салливан?
Очевидно, новостные гончие были уверены, что да, и что скоро небо тоже рухнет.
Лаура сделала все возможное, чтобы изолировать меня от всего. На третьей неделе моего пребывания дома ей пришлось вернуться на работу. Она договорилась с медбратом/физиотерапевтом по имени Дональд. Переоборудовала семейную комнату в кабинет физиотерапии. Дон неустанно работал со мной, чтобы вернуть меня в физическую форму. Но он никогда мне не лгал: все никогда не вернется. Я смогу ходить, может быть, даже быстро, но не бегать. Мне, вероятно, понадобится трость или костыль, но не ходунки. С некоторым трудом я смогу пользоваться руками, что, надеюсь, со временем пройдет. Дон был настроен решительно, и я тоже.
Я поклялся Лауре, что как только смогу, возобновлю развод. Даже для меня это звучало как выдача желаемого за действительное. Мне предстоял долгий путь.
Примерно через четыре недели после выписки из больницы Лаура отвела меня к новому врачу. Постоянного врача у меня не было. Элизабет Харпер была семейным врачом, по крайней мере, так было написано на табличке. Она осмотрела меня и сказала, что у меня хороший прогресс, и похвалила медбрата Дональда Плезанта-младшего за его усилия.
— Дон - лучший, и у вас все хорошо, мистер Салливан, - сказала доктор Харпер, но в основном, она говорила с Лаурой о том, что необходимо.
Наконец, подмигнув, она сказала:
— Думаю, что вы готовы снова сделать свою жену счастливой.
Я понял, о чем идет речь, так как Лаура начала краснеть.
Всю дорогу домой Лаура была очень ласковой, но я старался удерживать ее на расстоянии. Это было трудно, я был чертовски возбужден. Мне удавалось контролировать свои позывы, когда я управлял офисом окружного прокурора и пытался баллотироваться, но теперь у меня было время думать о сексе и не было времени наедине между Доном и Лаурой.
Я говорил, что люблю Лауру, но отношении нее не был до конца честен. Она не такая классическая красавица как Сьюзен Синглтон-Фицджеральд, но в ней гораздо больше сексуальной привлекательности. Не могу этого объяснить, но в то время как Сьюзен вскружит голову всем в комнате, войдя в нее, Лаура по какой-то причине превращает любого мужчину в сатира. У нее есть эта притягательность, которая направлена прямо на ваше либидо. На самом деле у меня иммунитет выше чем у обычного мужчины, но, когда она хочет поддать жару, я беспомощен.
В ту ночь она появилась в моей комнате в шелковом черном тедди. Прошел почти год, и я был не в состоянии сопротивляться. Более того, она делала все для меня. Начала с минета прямо с небес. Честно говоря, я не знал,
Бисексуальное рабство для русских 