Через десять минут были зажжены свечи, свет выключен, и комната, полная сумасшедших друзей, кричала песню «С днем рождения тебя».
Несмотря на комнату, полную тридцати близких друзей, я все еще чувствовала себя одинокой, как никогда. Тех, кого я действительно хотела увидеть, я не видела уже шесть лет и, скорее всего, не увижу никогда больше.
Канзас.
Кейд.
Букер.
После того дня, когда Тео получил свое новое сердце, Канзас уехала с Кейдом, чтобы больше не возвращаться, а я отозвала Букера в сторону и сказала, что мы достигли конца линии, что мы зашли настолько далеко, насколько нам только суждено. Я сказала ему, как и все те годы назад на парковке колледжа, вернуться в Канзас и наладить отношения.
Попросила его никогда больше не связываться ни со мной, ни с Тео.
Заставила его пообещать, поклясться.
И чтобы облегчить мою боль, он согласился. Прошло шесть лет, и я уже не знала, где он. Где бы он ни был, я надеялась, что ему хорошо. Он разбил мое сердце и забрал с собой все самые большие кусочки, кусочки, которые были незаменимы, кусочки, служившие основой для здорового сердца.
Теперь у меня было больное сердце.
Я все еще его любила.
Все еще любила Кейда.
Все еще любила Канзас.
— Почему такое унылое лицо, Сумеречная Искорка? - спросила Аспен, подойдя к нам с бокалом белого вина. Она наблюдала за мной, выглядя слегка обеспокоенной.
— Я - не персонаж мультфильма «Моя маленькая пони», - сказала я в сотый раз. Я говорю это с детства, и это стало для нас чем-то вроде внутренней шутки.
— Не знаю. Разве ты не должна летать вокруг и проповедовать о том, что дружба - это магия?
— Отвали, - со смехом сказала я.
— Надо было расчесать свою гриву, прежде чем приходить, - сказала Аспен. - Ты выглядишь как сексуальный беспорядок.
— Спасибо, - саркастически сказала я. - Что нового? Где Джен?
— Возможно, в стойке на бочонке, не знаю, - сказала Аспен, взмахнув рукой. Делая это, она улыбалась. У меня было чувство, что она влюблена. Я была безмерно рада за нее, но в глубине души также и ревновала. Так чертовски завидовала, что чувствовала себя куском дерьма из-за того, что вообще испытываю это чувство.
— Что случилось, Джуно? - спросила Аспен, положив ладонь на мою руку, внезапно став серьезной. - Ты выглядишь... не в себе.
— Я всегда «не в себе», - сказала я, сделав еще один глоток вина.
— Хуже чем обычно. Что тебя беспокоит?
— Ничего, - соврала я.
— Ты дерьмовая лгунья, Джуно.
— Ну, пошла ты.
Аспен рассмеялась, но смех не дошел до ее глаз.
— Это... они?
Я вздохнул и села в соседнее плюшевое кресло. Аспен устроила свою худенькую попку на подлокотник кресла. Ее длинные розовые волосы рассыпались по плечам, и она заправила их за ухо. Ее голубые глаза сверкали, и она была такой же красивой, как и в двадцать лет, если не больше. Боже, как будто мне не хватает причин для ревности к моей идеальной сестре.
— Может, тебе пора зайти в социальные сети, - предположила Аспен. - Выследи их. Время лечит старые раны. Возможно, сейчас эти отношения можно восстановить.
Я застонала.
— Неужели ты думаешь, что я об этом не думала? Я думала об этом миллион раз. Просто... Я не могу этого сделать, Аспен. Я дала обещание. Сказала, что оставлю ее в покое
— А как же Букер? Ему ты этого обещания не давала.
Кукол и первая любовь 