– Ну и молодец! Я тоже люблю коктейль «Марко Поло», рюмка рома и три рюмки апельсинового сока, высокий узкий стакан, соломка и ломтик лимона на стенке. У меня уже план созрел, представляешь, этот стакан с коктейлем, томик стихов и чайная роза на нем. Красиво!
– Красиво ты мыслишь, образами, – а сам подумал, – интересно, она и в постели не умолкает?
Сразу признаюсь, до постели у нас с Аллой дело не дошло. Она оказалась стеснительной, зажатой, даже невинная попытка обнять и поцеловать её вызывала у неё протест.
– Саша, ты замечательный человек, добрый умный! Ну не надо этого, давай останемся с тобой друзьями. У нас же столько общего, о чем можно поговорить.
– Алла, ну я же мужчина, а ты очаровательная женщина. Неужели у тебя не кружится голова, когда тебя целуют в шейку, щечку?
– Конечно волнует, но это должен быть человек, которого я полюблю всем сердцем, о котором буду думать по ночам.
– А просто так, отдаться страсти, позволить раздеть тебя, расцеловать тело, грудь, сосочки, спуститься ниже...
– Саша, прекрати, – её лицо сделалось пунцовым, – я не умею об этом говорить.
– А ты не говори, а слушай. Говорить буду я.
Я подошел к ней сзади, взял за талию, прижал к себе поцеловал шейку. Она закрыла глаза, повернула ко мне лицо, ища мои губы. Мы слились с ней в долгом поцелуе. Я прижал ладони к её груди и чувствовал её глубокое и частое дыхание. Я нащупал пуговичку на её блузке, попытался её расстегнуть, подумал даже, что она сдалась, я раздену её и у нас будет прекрасное продолжение, но, неожиданно, она оторвалась от моих губ, стряхнула мои руки с груди и сказала:
– Не надо, Саша! Давай, всё-таки, останемся просто друзьями. У меня есть человек, с которым я встречаюсь, я не хочу его обманывать.
И, она не лгала, человек этот, почти мальчик, музыкант и композитор, действительно появился в нашей квартире. Скромный, застенчивый, он редко появлялся в общественном пространстве. Не знаю, доходило ли у них с Аллой дело до секса? Я думаю, что она относилась к нему, как мать к сыну, учила, наставляла, а он слушал её и в голове его рождалась музыка. Голос Аллы, как ручеек, пробивал себе путь в его сознании, заполнял всё пространство и мощным потоком звуков ложился на нотные листы.
Алла ходила счастливая, кивала мне при встрече и улыбалась.
А потом мне пришлось покинуть эту квартиру, мы потерялись, и, только когда появились социальные сети, я нашел её. Теперь она звалась уже не Аллой а Алефтиной, на её страничке были размещены картины, стихи, заумные изотерические тексты. Алла жила, устраивала выставки, вернисажи. На одной из её выставок мы даже встретились, обнялись, но поцеловались только в щечку. Она осталась такой же болтушкой-хохотушкой, жизнерадостной, веселой.
Я конечно, забываю о её существовании, но, наткнувшись на следы её деятельности в сети вспоминаю её с легкой грустью и вспоминаю слова Онегинской Татьяны:
– А счастье было так возможно, так близко!
Ч. 5. Таня
Рядом с моей комнатой, на одном из поворотов длинного коридора, на тумбочке стоял городской телефон. Да, речь идет о том времени, когда сотовые были только у богатых предпринимателей и крупных чиновников, а простой люд обходился обычной телефонной связью.
Аппарат был массивный, черный, даже не кнопочный, а с диском, который нужно было вертеть, вставив в отверстие с нужной циферкой палец, чтобы набрать нужный номер. Когда он звонил, то все соседи враз становились глухими, и к аппарату приходилось подходить мне.
– Таню позовите пожалуйста, – слышал я в трубке голос молодого
Учительница на отдыхе 