время трехчасового перелета в аэропорт ЛаГуардия Стиви не думал ни о чем другом, кроме своего отца. В детстве Стиви считал своего отца почти непобедимым, с точеными чертами лица и весом в восемьдесят шесть килограмм при росте метр семьдесят. Благодаря многолетней работе с говяжьими полутушами и целыми свиными тушами у Марти были бицепсы, а также плечи и грудь чемпиона-тяжелоатлета. Стиви же всегда был худым, с гораздо меньшим количеством мышц, поэтому отличался от своего отца не только по цвету кожи, но и был другого типа телосложения. Тем не менее, Стиви не понимал, что в этой картине что-то не так, пока ему не исполнилось тринадцать лет – примерно в то время, когда многие мальчики начинают заниматься спортом в школе и посещать тренажерный зал. Тем не менее, он никогда не говорил о своих сомнениях ни одному из родителей.
***
Поскольку в округе не было других родственников, мама Стиви решила устроить для Марти небольшие похороны, и он был похоронен на следующий день по традиционной еврейской церемонии. Стиви сам засыпал грязью почти весь гроб, не позволяя другим бросать больше, чем лопату грязи, как это принято. Физическая природа этой задачи не давала Стиви покоя.
В тот вечер Стиви и его мать, Наоми, съели небольшой ужин, в основном молча, сидя за кухонным столом. Наоми беспокойно изучала своего сына и наконец, приняла решение.
– Почему ты никогда не спрашивал своего отца или меня, являемся ли мы твоими настоящими родителями? – начала Наоми. – Ты неглуп, Стиви. Ты должен был знать, что что-то не совсем так. Ты должен был знать, что ты – не сын своего отца.
– Но в том-то и дело, мама. Я – его настоящий сыном, – сказал Стиви. – Может быть, я и не его биологический сын, но, о да, я – его настоящий сын. И он был моим настоящим отцом. И если бы я задал этот вопрос, я бы разбил этому человеку сердце. А я не мог так поступить с ним. Он знал, что я знаю. Но для него это не имело значения, так что, для меня это тоже не имеет значения. Он единственный отец, который мне когда-либо был нужен.
В этот момент Наоми тихонько плакала. У Стиви в глазах стояли слезы.
– Ты хоть представляешь, какого роста был тот мужчина? – спросила Наоми после минутного перерыва.
– Метр семьдесят, может быть, метр семьдесят один, – наконец, ответил Стиви.
– Даже близко нет, – ответила Наоми, перестав плакать. – Насколько мне известно, тот мужчина не был ни на сантиметр ниже трех метров!
– Мы с твоим отцом поженились, когда я была на третьем месяце беременности. Мы дружили, но не более того, с восьмого класса, а к концу старшего класса средней школы я начала тайно встречаться с чернокожим парнем. Несколько моих друзей знали об этом, но я не осмеливалась встречаться с ним открыто – это был 1951 год – и тогда это просто не было принято. Мои родители, конечно, не знали. Он не был евреем, не был белым. А потом, когда я забеременела... Почти все мои подруги меня бросили, мои родители были опустошены... а потом он тоже бросил меня, сказал, что я не должна была быть настолько глупой, чтобы залететь, и что он не собирается заботиться об этом.
– Не знаю точно, как об этом узнал твой отец. Но он пришел ко мне и сказал, что будет со мной, женится на мне и будет заботиться обо мне и моем ребенке... нашем ребенке... всегда. Он только попросил, чтобы
Пойманный 
webmaster@3iks.ru