определенно пошло не так. Мы потерпели поражение, а монстру даже пальцем не пришлось шевелить. Здесь нас перещеголяли.
***
Я наблюдала за ними, когда они возвращались в свой лагерь, и не испытывала угрызений совести. Они подумали, что в том доме видят меня, и немедленно попытались убить. Никаких разговоров, никаких попыток меня захватить, никаких переговоров. Просто быстрое убийство. Маленький, Нил, казалось, из-за этого был зол. Его привезли сюда под ложным предлогом. Ему сказали, что он здесь ради переговоров. Их клиент, возможно, и хотел их, но солдаты пришли чтобы убивать. Особенно Пьер. Я почувствовала в горле комок.
Предыдущая группа не хотела вести переговоры, поэтому неудивительно, что и эта тоже не захотела. Если вы настолько хорошо вооружены как они и привыкли убивать, стрельба – самое простое решение. Все выглядит словно мишень, даже их собственные товарищи.
Мой план сработал. Вопрос был лишь в том, насколько хорошо? Даже если он и не уменьшил их число, то, по крайней мере, подпитал их паранойю. Однако я бы не была бы слишком разочарована, если избавилась от некоторых из них. По какой-то причине я надеялась, что с Нилом все будет в порядке.
Один был мертв. Это был тот здоровяк, что называл себя Павлом. Я ненадолго побывала в его голове, прежде чем, содрогнувшись, отшатнулась. Его настоящее имя было не Павел, и за короткое время я не смогла понять, помнил ли он его вообще. Однако видела некоторые из бесчисленных смертей от его рук. Я видела внутри него прилив адреналина, радостное возбуждение, когда это случалось. Он участвовал в нескольких честных сражениях, но не удержался, сделав убийство привычкой. Большинство из этих смертей были смерти невинных. Этот парень, по сути, был серийным убийцей и нашел нишу, где мог делать это, не будучи обвиненным.
Я видела, как двое из них втащили его огромный труп в лагерь. Это ни обрадовало меня, ни опечалило. Он был мерзостью, но мне все равно не хотелось быть ответственной за его смерть. Эти чувства уравновешивали друг друга.
Двое из них были ранены, и мне требовалось выяснить, насколько серьезно. Чтобы войти, я выбрала голову Нила, в конце концов, к тому времени она уже была моим вторым домом. В отличие от некоторых других голов, где я побывала, она была приятным местом.
Боже, как я устал. Тони сейчас – почти мертвый груз, и я – весь в его крови. Кажется, это не делает его легче.
Там Бенни, пытающийся помочь Максу. Рана в плече, полагаю. Пьер и Аарон выглядят не слишком довольными, таща за собой тело Павла. Аарон старается быть жестким, но раненая нога, очевидно, совсем не помогает.
А вот и лагерь. Наконец-то. Эрик хромает к нам, чтобы помочь. Черт, живы и невредимы лишь я, Пьер и Бенни. Что я здесь делаю? Постараюсь завтра уйти. Мне нужно бежать (пер.: get away – бежать, взлетать). Это звучит как один из тех идиотских рекламных роликов авиакомпаний, но если бы здесь где-то был самолет, летящий куда угодно, я был бы в нем. Двести пятьдесят кусков того не стоят.
– Что с Павлом?
Это Эрик. Какой идиот.
– Посмотри на большую дыру в его голове, придурок. Ну, можешь попробовать искусственное дыхание, если хочешь, ась? – отвечает Аарон.
– Черт. Да что случилось?
– МЫ СТРЕЛЯЛИ ДРУГ В ДРУГА! Вот что случилось, черт возьми! – кричит Бенни.
– Успокойтесь, солдаты. Не горячитесь. Если у нас сдадут нервы, значит, эта тварь уже победила, – пытается успокоить Пьер.
– Похоже, она все равно выигрывает. Во что именно мы стреляли?
– Вот в это.
Пьер поднимает маленький бумажный шарик с простой свечкой внутри.
А помнишь наш первый поцелуй?) 
webmaster@3iks.ru