меня – стоны. Против чего бы мы ни сражались, оно не просто победило этот закаленный в боях отряд, оно его унизило. Подождите, «мы сражались»? Нет, сэр. Я ни с чем не сражаюсь. Меня не нанимали сражаться, и я уверен, что не начну этого делать сейчас. Это «они» сражаются. «Они» начали стрелять во все что движется. В своих же, как оказалось. Я здесь лишь для того, чтобы вести переговоры.
Подожди минутку. Я здесь для переговоров. Почему бы мне не провести кое-какие переговоры?
– Завтра я отправлюсь на поиски нашей цели, Пьер. Без оружия.
– Ты что, совсем рехнулся, ха?
– А как до сих пор работал твой метод?
– Этого отрицать смысла нет, Нил.
Нил. Он назвал меня Нилом, а не мозгокрутом. Вновь обретенное уважение со стороны этого мудака делает меня счастливее. Я слегка ненавижу себя за это.
– Нет смысла продолжать в том же духе. Один человек мертв, четверо ранены, а вы даже не знаете, что именно ищете, не говоря уже о том, как это найти. Даже если вам удастся остаться в живых достаточно долго, чтобы найти его, вы все равно будете далеки от победы над ним.
– Послушай, возможно, здесь ты прав. Из восьми человек не пострадали только трое. Ты просишь меня позволить одному из нас пойти на верную смерть, ха?
– А почему нет? Я даже стрелять не умею. Я для вас просто балласт. Если уйду, то не буду есть ваш паек. Тебе не придется за мной присматривать.
Как будто он когда-либо это делал.
– Ладно, думаю, что попробовать не вредно. В любом случае, у нас здесь полно дел, мы будем заниматься ранеными. Сделай все что в твоих силах, чувак. А теперь позволь мне помочь Бенни с ранеными.
«Интересно, – подумала я. – Я не привыкла, чтобы кто-то пытался со мной заговорить. Надо ли мне позволять ему делать это? Нет. Хотя он и был не так плох как другие, я все равно не могу доверить ему свою жизнь».
***
Должна признать, у Нила есть яйца. И больше здравого смысла, чем у любого из моих предыдущих посетителей. Я никогда не общалась с человеком, который бы не был подлым, коварным и злым. Он казался другим, но меня и раньше обманывали. Мысль о том, что где-то существуют хорошие, честные люди, была соблазнительной. Маловероятно, что вся человеческая раса является злой, она бы давно вымерла. Главный вопрос заключался в том, почему я никогда раньше не общалась с приличными людьми? Невезение? Едва ли. Был ли он единственным? Вряд ли. Не было ли все дело во мне? Уж не привлекаю ли я каким-то образом жестоких или безжалостных персон? Это казалось наиболее вероятным объяснением.
В любом случае, сейчас не время раздумывать над фундаментальными вопросами. Придет время, когда я, наконец, опять останусь здесь одна, свободная от человеческого общества, вернусь в свое любимое одиночество. Это было все, о чем я когда-либо просила, и оно казалось слишком большим. Человечество, казалось, не могло оставить меня в покое. Я вздохнула.
И вот сейчас Нил стоит перед старой школой, как новичок в первый школьный день в ожидании начала занятий. Я, конечно, находилась не в том здании, но у меня был хороший вид. Я не ожидала, что он войдет в одно из зданий, и он этого не сделал.
– Ааааллоооо.
Это звучало так же несчастно и беспомощно, как он и выглядел.
О чем он думает? Неужели полагает, что я его не заметила? Должно быть, он был идиотом, если поверил в это, после того что я сделала с его товарищами. Но должна признать,
Подростковое лето 
webmaster@3iks.ru